Парижский апофегей козленка

Автор

Страниц

510

Год

—

В сборник знаменитого русского писателя Юрия Полякова, которого узнают по своим ярким произведениям, вошли не только его самые известные романы и повести, но и уникальные авторские эссе. Его творчество отличает сочетание сатирической остроты и щемящего чувственного лиризма. Критики придумали специальный термин – «гротескный реализм», чтобы описать стиль писателя. В сборнике можно найти произведения, которые прочно вошли в классику русской литературы, такие как «Козленок в молоке», «Апофегей», «Парижская любовь Кости Гуманкова» и «Демгородок». Читатели смогут погрузиться в мир прозы Полякова, насладиться его захватывающими сюжетами и метафорами, остроумием и стилем, который вычурно точен до мелочей. В книгах писателя присутствует социальная острота и тонкая ирония, а сам язык, на котором написаны произведения, прекрасно передает русскую культуру и национальную гордость. Юрий Поляков получил множество литературных наград, включая премии имени Салтыкова-Щедрина и Бунина, что подчеркивает его значимость и признание в литературном сообществе. Каждый читатель найдет в этом сборнике не только литературные шедевры, но и уникальные истории от самого автора о том, как рождались его бестселлеры, какие персонажи были основаны на реальных людях, и что вдохновляло писателя на создание своих произведений. Книги Юрия Полякова легко читаются и поглощают каждого читателя, оставляя непередаваемые эмоции и незабываемые впечатления.

Читать бесплатно онлайн Парижский апофегей козленка - Юрий Поляков

Козленок в молоке

Многоуважаемый Иосиф Виссарионович!
«Чем далее, тем более усиливалось во мне желание быть писателем современным. Но я видел в то же время, что, изображая современность, нельзя находиться в том высоко настроенном и спокойном состоянии, какое необходимо было для произведения большого и стройного труда. Настоящее слишком живо, слишком шевелит, слишком раздражает; перо писателя нечувствительно переходит в сатиру…»
Н. Гоголь Из письма М. А. Булгакова И. В. Сталину, 30 мая 1931 г.

1. Пролог на небесах

«Самолет набрал высоту и теперь натужно гудел, точно обожравшийся нектаром шмель, тяжело волокущий по воздуху свое мохнатое тело к скрытой в разнотравье заветной норке…» «Разнотравье» – плохо. В траве… Да, просто в траве! Иногда проще избавиться от избыточного веса, чем от избыточного слова. (Неплохо сказано! Надо бы запомнить.) Пошли дальше. «В иллюминаторе виднелась земля, такая крошечная, что, казалось, отсюда, сверху, можно одним плевком накрыть средний европейский город». Тоже ничего – образно. Но с физиологическим оттенком. Это меня всегда смущает. Попробуйте роденовский «Поцелуй» представить себе в виде интенсивного обмена двух организмов выделениями слюнных желез – стошнит!..

Стюардесса подкатила к моему креслу уставленную бутылками тележку и великодушно предложила на выбор: лимонад – даром, алкоголь – за валюту. От нее прямо-таки разило парфюмерией. Помимо этого, девушка тщательно демонстрировала свою вызубренную в школе стюардесс улыбку, которую, очевидно, перед сном она вынимает изо рта и кладет в стакан с водой, как пенсионер – вставную челюсть. Это тоже надо бы запомнить. Профессия литератора очень напоминает первобытное собирательство. Вырвал корешок, надкусил. Горько – сплюнул и выбросил, вкусно – сунул в торбочку и дальше побрел.

Вот о каких пустяках я думал, даже не подозревая, что он уже рядом и собирается меня убить или в лучшем случае изувечить…

Я взял сто «Смирновской» и порцию оливочек, фаршированных анчоусами, – на закуску. Долгое время я полагал, что анчоусы – это нечто вызывающе растительное, но оказалось – просто рыбки, наподобие килек. Я заплатил пять долларов, получив вместо сдачи все ту же вставную улыбку. Ерунда! Такие расходы я теперь мог себе позволить, потому что возвращался из Катаньи с гонораром, которого мне должно хватить на полгода скромной жизни.

Собственно говоря, эти полгода я собирался провести за письменным столом, чтобы наконец закончить повесть о партийном функционере, оказавшемся жутким вампиром и по ночам пробиравшемся в сектор учета своего райкома, чтобы, контактируя с фотографиями, наклеенными на учетные карточки, пить биоэнергию из ничего не подозревавших рядовых коммунистов. Улетая на Сицилию, я остановился на том, что, лакомясь одной привлекательной кандидаткой в члены КПСС, он – по фотографии – влюбился в нее без памяти и, чтобы познакомиться поближе, пришил ей персональное дело… Что случится дальше, я представлял себе очень смутно, а заканчивать вещь нужно срочно, иначе будет совсем поздно: все издательства просто завалены беллетризированными поношениями предшествующего режима, ибо это единственное, чем сегодня может прокормиться честный, но не упорствующий в своих принципах писатель. Время, когда можно было заработать на пионерских приветствиях, безвозвратно ушло, а написать нечто стоящее или, как я выражаюсь, «главненькое» мне не удалось и уже никогда, наверное, не удастся… Но жить-то надо!

Продолжить чтение

Вам может понравиться: