Все жанры Все авторы
Корабль отстоя (сборник) - Александр Покровский

Корабль отстоя (сборник)

Страниц

150

Год

2004

В своей новой книге, одаренный писатель Александр Покровский, раскрывает свои таланты не только как непревзойденный историк, но и как захватывающий повествователь. В роли рассказчика, его искрометный стиль, ритмичная интонация пронизывают каждую строку, мгновенно захватывая воображение читателя. Однако не только этим силен Александр Покровский, но и в его новом произведении "Жилой", он превращается в непревзойденного автора, который оживляет прошлое через биографические детали и воспоминания, утраченные в беспощадной реальности неотвратимого времени, но сохраненные вечной памятью вашего сердца. В этой уникальной книге, Александр Покровский воссоздает потрясающую картину прошлого, пронизанную ностальгией и удивительным восприятием, которое не оставит вас равнодушными. Это произведение искусства предлагает нам погрузиться в чарующий мир, где талантливый писатель объединяет свои непередаваемые рассказы с исключительной эру нашего времени. Поэтому не упустите возможность провести время с этой удивительной книгой Александра Покровского и ощутить волшебство его слов. Невозможно оторваться от этой умопомрачительной книги, в которой разбиваются стены времени и возрождаются воспоминания. Погрузитесь в литературную гармонию и нежность, окружающую каждую страницу и перенеситесь в самые потрясающие эпохи истории.

Читать бесплатно онлайн Корабль отстоя (сборник) - Александр Покровский

ОТ АВТОРА

Был такой случай после выхода книги «Расстрелять!». В лицо меня и сейчас никто не знает, а тогда и подавно. Один из военных, покупая у меня в издательстве книги, рассказывал мне же, что сам Покровский никогда не плавал и всю жизнь провел на берегу. Я слабо возражал: «Но мне кажется… достоверность передачи материала…» – «Уверяю вас, – говорил он с небывалым жаром, – я его хорошо знаю. Обыкновенная тыловая крыса!»

КОРАБЛЬ ОТСТОЯ

рассказы начала XXI-го века

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Размышления.

О груди, конечно.

Естественно, о женской.

С некоторых пор меня волнует ее упругость.

То есть, мне небезразлична ее способность восстанавливать свою первоначальную форму при надавливании.

И не то чтобы эта способность вызывает сомнение, – нет!

Просто она не может не волновать.

Вот видишь грудь (там еще ямочка такая посередине), а потом тебя так и тянет залезть туда пальцем.

А раз залез, то нажал.
А она поддается.
А ты еще надавил,
и она еще раз отозвалась.

Происходит некоторый даже немой разговор между пальцем и грудью. Он ей: «Сударыня, тут такая теснота и совершенно невозможно, чтоб не прижаться».

А она ему: «Не сомневаюсь относительно тесноты. Это так понятно».

И еще я замечал, что после надавливания остается вроде бы след, видимый только при внимательном очень близком изучении.

Он остается как надежда на повторное нажатие, и таким приглашением невозможно не воспользоваться.

Воспользовался – получилось.

И вот здесь уже возникает небрежение.

У пальца.

Ему начинает казаться, что так будет всегда: надавливание, вслед за тем ожидание последующего надавливания и, как следствие, еще одно надавливание. Таким образом, образуется привычка, губительная и для груди и для пальца.

Палец лишается трепета, а грудь утрачивает способность усваивать этот трепет.

И еще о пальце.

Палец должен искать сосок.

И еще о соске.

Не знаю, что на меня находит, если я сперва вижу сосок, а потом уже его ощущаю. Какое-то необъяснимое, я полагаю, воспламенение, скорее всего.

Я пытался разобраться в этих своих чувствах, но не вышло ни черта – просто мысли разжижение.

Он еще сморщенный сначала, потому что холодно, понятное дело.

Особенно если его покрывает влажная рубашка белого батиста, которая потом топорщится на бедре.

Осторожненько ее снимаем, шепча всякую пришедшую в этот момент на ум глупость, например: «Милая моя, да мы же совсем замерзли и окончательно окоченели», – после чего следует вышеупомянутое надавливание на грудь, отчего сосок укрепляется, после чего его следует попробовать губами.

И вот тогда-то и происходит то самое разжижение мысли, о котором мы и собираемся поведать.

Течение ее происходит неровно, рывками-отрывками, среди которых находятся и такие: «Метаморфоза прозаического опыта… мама моя родимая… музыка, как искусство вообще… ым… обнаруживает свой монотематический бред… ам…» – и прочие.

Просто нет слов.

ЖИРЫ

В человеке струятся жиры. Соки в нем тоже струятся, но жиры – тут дело особое. Они отвечают в человеке за ум.

То есть, жирный человек – это умный человек.

А все почему? А все потому, что жир участвует в передаче нервного импульса. Я помню об этом всегда. Особенно когда смотрю на Леху Батюшкова и на нашего командира. Оба жирные, как алтайские сурки, и умные, как они же.

И еще они легкие. Жир – он же вообще легче чем мясо или же кость. Леха, например, тот вообще ничего не весит, так как он еще и маленького росточка.

Вам может понравиться: