Одуванчик

Утренний дождь прошел над  Фломандией. Ясное небо затянули бурые облака с сизыми переливами, прожилки солнечного света едва могли просочиться на Землю. Серые крыши домов, растущих из-под земли, угрюмо нависли над бегущими под дождем прохожими. Узкие извилистые улочки, как ручейки многоводной реки, разветвлялись от главной улицы, теряясь в растущем мраке хлынувшего дождя, поглотившего город. Дождь отделил холодной стеной Фломандию от мира, раскрасил цветущий пейзаж во все оттенки серого, наполнил ее воздух запахом замшелой травы и одиночества. Тьма окутала город, тьма, несущая нечто зловещее и необратимое.

Джек Бертон бесцельно бродил по мокрым  мостовым, раздумывая о произошедших событиях и пытаясь найти ответы на мучившие его вопросы. Вдыхая сырой воздух улиц, он не заметил, как ноги привели его туда, где он проработал последние несколько лет. Джек остановился, рассматривая зияющую дыру, обнажавшую пласты земли, уходящие воронкой глубоко внутрь – все, что осталось от здания лаборатории. Лабораторию выкорчевали, как будто боялись забыть забрать что-то, поэтому и вырвали все, даже стены и потолок.  Джек сжал кулаки. Яростно наступая в начищенных ботинках  на вальяжно распростертые по тротуару лужи, он быстро зашагал прочь. Джек не мог понять, почему его, лучшего разработчика Мировой Правительственной Фармогенетической ЛАБОРАТОРИИ (МПФЛ) вышвырнули на улицу без объяснений, именно в тот момент, когда он стоял на пороге открытия, которое спасло бы  миллионы жизней. Правительство знало, над чем он работает, поощряло и финансировало все, что было связано с его исследованиями, но в один миг МПФЛ  закрыли, как будто это совершенно ничего не значило. Ни-че-го. Джек был подавлен, дело его жизни пошло прахом. Несколько лет назад люди начали гибнуть прямо на улицах от того, что их организм не способен противостоять простой инфекции, он не в состоянии защитить своего хозяина, его клетки хрупки, а их структура искорежена настолько, что малейшего прикосновения внешнего мира было достаточно для летального исхода.  У взрослого поколения  здоровые клетки меняли свою структуру, а у младенцев их уже  не было. Мутация  происходила   быстро и необратимо, население Земли сократилось на четверть. Тогда-то и была создана МПФ ЛАБОРАТОРИЯ, которую возглавил Джек Бертон.  Джек и его команда занимались разработкой лекарств, способных  замедлить мутационные изменения, но все было тщетно. Мутировавшие клетки жили недолго, а с ними и весь организм в целом. Достаточно инфекции проникнуть внутрь, и человек погибал в течение нескольких месяцев.  Были разработаны имуноподдерживающие препараты, которые выдавались  в аптечных пунктах, с ними человек умирал чуть позднее, но умирал. И вот, когда Джек осуществил свое начинание, и ему оставалось провести испытание препарата, лабораторию закрыли, перевезли здание МПФЛ со всеми препаратами и разработками, всем базовым материалом, не дав никаких объяснений, оставив на месте здания пропасть. Это даже закрытием нельзя назвать. Все исследования вырвали вместе со зданием, не учтя одного: они остались в голове у Джека. Джек так и не узнал, несет его новая вакцина жизнь, или так же бесполезна, как и сотни других, созданных им.  Он должен был, во что бы то ни стало проверить вакцину. Его сын умирал, ни о чем другом он не мог сейчас думать. От этой вакцины зависело будущее Человечества и  будущее его сына. Пятимесячный сын Джека Бертона не был исключением, его клетки мутировали.  Джек просиживал в лаборатории  дни и ночи,  конвульсионно  перебирая записи и буквально прощупывая структуру каждой молекулы, созданной им искусственно. Он пытался понять, где ошибка, почему, как только искусственно выведенные им молекулы оказывались внутри больной клетки, такой восприимчивой к внешним воздействиям, они погибали, разрушая и ее. Но новая вакцина Джека была поистине чудотворной: больные клетки не только начинали менять свою ДНК, вытесняя вирус, но и становились невосприимчивыми ко всякого рода воздействиям, способным изменить их структуру. Это было чудо! Сидя с микроскопом у себя в кабинете, Джек то и дело повторял эксперимент, виденный и описанный им многократно, надеясь увидеть упущенное звено и разгадать секрет жизни. Видел он одно и тоже: чужеродная клетка постепенно встраивалась в структуру зараженной вирусом ДНК, становилась как другие, копируя их структуру, а потом, вобрав в себя все соединения больных клеток, менялась сама и  начинала излучать волнообразные импульсы. Эти  пульсации раз за разом, разлетаясь по волокнам ДНК,  структурировали новые связи, меня сами клетки, наполняя их новой жизнью. Чем большее количество нововыдеденных клеток взаимодействовало с больной цепочкой нуклеотидов, тем быстрее происходило преобразование. Процесс – истинное волшебство. Одна здоровая клетка заражала здоровьем миллионы больных, вырабатывая иммунитет у всего организма. Джек ликовал, как дитя, наблюдая за клеткой – победителем смерти. Он не мог налюбоваться на совершенную цепочку ДНК, получившуюся в результате работы одной малюсенькой клетки-совершенства. Джек натравливал на новую цепочку ДНК все существовавшие вирусы,  и вирусы гибли от одного соприкосновения с созданным им чудом. Вирус не мог проникнуть в структуру, чтобы убить ее, он погибал: здоровые клетки вербовали его и он пополнял их ряды, как новая форма жизни. При повторном контакте с этим же вирусом, ему не давалась возможность присоединиться. Клетка впитала разрушительный вируса, преобразовав его в необходимые ей элементы. Новая ДНК  выработала иммунитет к нему. Вирус погибал, становясь ей не нужным, все, что хотела она уже взяла от него. Видя превосходство созданной им жизни, Джек чувствовал воодушевление, забывая о единственном недостатке, созданной им вакцины, который вскоре проявлялся, вызывая у своего создателя «судороги мозга». Цепочка ДНК, отчетливо наблюдаемая Джеком в микроскоп, начинала рассыпаться, как от дуновения ветра, превращаясь в прах. Джек рвал на себе волосы, он не мог удержать это совершенство, единственным недостатком которого была недолговечность. Все исследования производились  в лабораторных условиях. Необходимо было осуществить эксперимент за ее пределами  непосредственно на живом организме, а не на отдельно взятой клетке, чтобы проследить, как будет действовать вакцина в комплексном взаимодействии с окружающим миром.