Последний день

В комнате стоит ватная тишина. Окна и двери закрыты, батарейка из тикающих настенных часов вынута – время давно не существует. Занавески не пускают яркий солнечный свет, но отголосок его все же проникает сюда, поэтому в комнате стоит не мрак, а лишь полумрак. На кровати спит человек. Грудь его мерно поднимается и опускается от бесшумного дыхания. Ему ничего не снится: глаза под веками неподвижны, ни один мускул в его организме не напрягается без физиологической необходимости. Неслышный, но чрезвычайно чистый стук сердца.

Вдруг он открывает глаза. Тело по-прежнему спит, но в голове возникают образы, мысли, память о событиях давно минувших дней. В этом всем он забывает осознать себя, и целую минуту ему кажется, что все в порядке. Но почему не звонит будильник? Человек берет с тумбочки наручные часы с зелеными светящимися стрелками. Семь часов и пятьдесят минут. Он проснулся на десять минут раньше будильника. Человек мгновенно вспоминает, какой сегодня день.

Да. Он все решил.

Человека зовут Александр Оскалов, и ему сегодня исполняется ровно восемьсот лет со дня рождения. Юбилей.

Он встал с кровати, подошел к окну и широко раздвинул занавески. Свет ударил в глаза, стирая все только что появившиеся мысли. Саша постоял немного, следя за летними пешеходами, разодетыми так, будто идут на пляж – хотя до теплого моря здесь было две тысячи километров. Солнце уже поднялось из-за горизонта и грело все, до чего могло достать. Кожа ощущала его тепло, и сама светилась, отражая солнечные лучи.

Оскалов вернулся к кровати и аккуратно заправил ее. Тщательно взбил подушку, положил на место у изголовья. Потом пошел в ванную. Там он умылся, почистил зубы и снова постоял, рассматривая себя в зеркале. Лицо такое же, как всегда, ничуть не изменившееся за прошедшие годы, но глаза стали другие, пустые… Он отвернулся от зазеркального себя и осмотрел ванную так, будто не бывал здесь всю последнюю жизнь по несколько раз на дню.

Саша заметил, что ручка шкафчика, висевшего над раковиной, держится уже исключительно на взаимодействии атомов. Он пошел на кухню, налил себе стакан воды, выпил. Затем достал небольшой ящичек с вещами "первой ремонтной необходимости", взял оттуда водостойкий клей и вернулся в ванную. Вынул еле державшуюся ручку, обильно смазал ее клеем и вставил обратно – так-то лучше! Настроение даже как-то поднялось.

Затем он вернулся, убрал ящичек на место и начал готовить себе кофе. Кофейный запах наполнил кухню и пошел дальше по квартире, пробираясь в щели не до конца закрытых дверей. Обычно в такой момент Оскалов включал музыку, заслушанную до дыр. Но сегодня все шло не по плану, вместо музыки зазвенел забытый будильник. Саша, недолго думая, пошел в комнату, чтобы выключить его. Как только он нажал на кнопку, с кухни стало слышно громкое шипение. Оскалов двинулся обратно так стремительно, как только мог. Но было уже поздно – кофе залил всю плиту.

«Эх», – подумал Саша, перелил остаток в кружку и начал мыть плиту. После того, как он закончил и выпил то, что осталось от кофе, он сел на потертый диван и начал разглядывать комнату.

Что принято делать в такие дни? Наверное, вспоминать жизнь. Он напряг память. Хотелось вспомнить детство и тот мир, но почему-то не получалось. Когда жизнь по продолжительности сравнима с историей, при попытке вспомнить жизнь, вспоминается история. Обезличенная. Ну ничего, можно и так.