Наследница лжи

Холодные капли пота стекали по вискам Алисы, когда она резко села в своей постели, задыхаясь от кошмара, который преследовал её уже третью ночь подряд. Пламя пожирало деревянные дома, крики умирающих пронзали ночную тишину, а кровь окрашивала снег в багровый цвет. И всегда, в самом центре этого ада, стояла фигура в чёрном плаще, чьё лицо оставалось скрыто в тени капюшона. Алиса прижала ладони к вискам, пытаясь прогнать навязчивые образы, но они цеплялись за её сознание, словно острые когти.

Лунный свет проникал сквозь высокие готические окна её спальни, отбрасывая причудливые узоры на каменный пол. Древний замок молчал вокруг неё, его толстые стены хранили секреты столетий, а где-то в глубине коридоров слышались еле различимые шорохи – возможно, слуги готовились к новому дню, а возможно, сами стены шептали свои тайны. Алиса сбросила тяжёлые покрывала и босиком ступила на ледяной камень. Шёлковая ночная сорочка едва защищала от пронизывающего холода, но девушка не обращала на это внимания. Что-то неодолимое влекло её прочь из безопасности спальни.

Коридоры замка простирались во всех направлениях, словно лабиринт из почерневшего камня и теней. Факелы в железных кронштейнах едва освещали путь, их пламя трепетало от невидимых сквозняков, заставляя тени плясать на стенах. Алиса двигалась словно во сне, её ноги сами несли её по извилистым проходам, мимо портретов давно умерших предков, чьи глаза, казалось, следили за каждым её шагом. Гобелены с выцветшими изображениями батальных сцен колыхались в потоках воздуха, создавая иллюзию движения мёртвых воинов.

Она никогда не заходила так глубоко в восточное крыло замка. Король Лука всегда говорил, что эта часть слишком стара и опасна – балки могут рухнуть, а каменная кладка осыпаться. Но сейчас, следуя зову, который она не могла объяснить, Алиса продолжала идти по узким проходам, где пыль веков лежала толстым слоем на каменных подоконниках. Воздух здесь был гуще, пропитан запахами старины, плесени и чем-ещё, что она не могла определить – металлическим, острым ароматом, который заставлял её сердце биться быстрее.

Внезапно коридор расширился, и Алиса оказалась перед массивной дубовой дверью, украшенной резьбой в виде переплетающихся роз и шипов. Металлические петли заскрипели под тяжестью столетий, когда она осторожно нажала на кованую ручку. За дверью открылась длинная галерея, стены которой были сплошь увешаны портретами. Лунный свет проникал сквозь узкие окна, выхватывая из мрака отдельные лица – мужчины и женщины в богатых одеждах минувших эпох, их глаза живые и пронзительные даже на холсте.

Алиса медленно шла вдоль стены, рассматривая изображения. Большинство портретов были подписаны золотыми табличками, но надписи стёрлись от времени или были нарочно соскоблены. Странно, что отец никогда не упоминал об этой галерее. Она дошла почти до конца зала, когда её взгляд упал на портрет, от которого у неё перехватило дыхание.

Женщина на холсте была удивительно красива – тонкие, аристократические черты лица, высокие скулы, полные губы, изогнутые в загадочной полуулыбке. Но больше всего поражали глаза – точно такие же, как у Алисы. Тот же необычный оттенок серо-зелёного, та же форма, тот же пронзительный взгляд, который словно заглядывал в душу. Волосы женщины были заплетены в сложную причёску и украшены диадемой из чёрных роз с серебряными шипами. Её платье было выполнено из тёмно-синего бархата, расшитого серебряными нитями, а на груди красовался медальон в форме розы.