Все жанры Все авторы
Погружение. Поэтический дневник - Людмила Перцевая

Погружение. Поэтический дневник

Страниц

110

Год

2023

Вместе с талантливой Людмилой Перцевой мы погружаемся в мир новых, захватывающих романов. Обсуждая произведения на выставках и спектаклях, мы находим себя вдохновленными и охваченными искусством. Рецензии Людмилы всегда погружают нас в глубины сюжета, ее интерпретации остаются индивидуальными и острыми.

Сочетание прозы и поэзии в ее произведениях создает уникальный жанр - поэтический дневник. Произведения, пропитанные эмоциональностью стихов, переплетаются с прозой, создавая фантастический симбиоз. Мы погружаемся в мир слов, перекликающихся и иронизирующих друг друга, а порой даже возражающих.

Читая ее произведения, мы раскрываем для себя не только новые литературные горизонты, но и открываем свою собственную внутреннюю поэзию. Наслаждаясь прекрасной музыкой, Людмила Перцева дарит нам не только звуки, но и краски чувств и эмоций.

Очаровательная иллюстрация на обложке, созданная самим автором, полностью передает атмосферу произведения и увлекает нас в его мир. С нетерпением ждем новых творений Людмилы Перцевой, чтобы продолжить наше увлекательное и захватывающее чтение.

Читать бесплатно онлайн Погружение. Поэтический дневник - Людмила Перцевая

Прилепин о Шолохове

Вообрази символические песочные часы, с емкостью времени в человеческую жизнь. Словно часы, дни и годы сыплется песок, вспыхивают озарения и ранят сердце неудачи, чередуются победы и поражения или косяком идут одни напасти – без любви и счастья. Кому как отмеряно. Вот и последняя песчинка упала, миновала жизнь.

Приходит биограф и переворачивает часы, с надеждой постичь эту необыкновенную жизнь. Воспоминания, дневники, письма, документы, живая речь, законсервированная фонографом, вранье и исповедальное откровение. Складывается опосредованное представление о человеке, давно ушедшем, но оставившем бесценное наследие: музыку, стихи, полотна, вырубленные из мрамора статуи. И на этом, уже можно сказать, художественном воплощении знаменитого имярек невольной тенью или ощутимой личностной речью отпечатывается сам биограф.

Так бывает часто в беллетризованных биографиях богатой серии ЖЗЛ. Но не в этом случае. Захар Прилепин (а я перечитала у него все биографические романы) всегда поражает глубинной, научной проработкой темы, его читать очень непросто в силу огромности каждого изыскания и невероятной насыщенности фактурой.

И в то же время от его книг невозможно оторваться, втягивает магия моментально приходящей сопричастности. Не только автора жизнеописания, но и твоей личной сопричастности всему, происходящему с Героем.

Как минимум – три весомых пласта этого исследования ощущаешь при чтении. Первый – исторический; ты как будто все знал о революции, о гражданской войне, всё уже устоялось, определилось, отлито в школьных формулировках и последующих политических баталиях. Но вот очерчен невеликий в общем-то круг, в котором станицы, Дон, казаки, отголоски первой мировой – и страшные события, бои местного значения с экстраполяцией на перемены невероятного масштаба.

С датами, именами, сумятицей в умах, живьём, всё живьем!

Эта историческая канва будет подстилать всё повествование, от начала до конца, придавая ему убедительность, значимость, понимание того, что этот автор изучил всю подноготную столетнего советского периода. Он судит уже не как современник событий, а чуть отстранившись от горячей драки и сумасшедших перемен, сверив то, что было сто лет тому назад – с эхом последующих перемен, порой таких же страшных, иногда – примирительных.

Второй пласт, не менее значимый для рассказа о великом писателе Михаиле Александровиче Шолохове, разумеется, о происходящем на литературных фронтах. И вот эта литературная панорама поражает не меньше, а порой – и шибче, чем историческая. Взрыв творческой активности в это время крутых перемен поразителен, Прилепин и сам потрясен, когда называет, сопоставляет, оценивает личности работавших в те же годы писателей и поэтов. Какие личности, какие перья, какое стилистическое разнообразие вызвано жизнью, словно сняли чугунную заслонку – а из огня стая к небесам вырвалась, одна Жар-птица за другой, да ведь все молодые, не сказать бы юные! Но и к пожилым вдруг второе дыхание пришло, обожгло читателей, опалило с новой силой.

Тут надо бы в скобках добавить, что просится к особому обозначению выведенный в исследовании пласт новой элиты – партийных деятелей, которые явились ниоткуда, призванные рулить и управлять, давать ума, пестовать и наказывать. Но вся беда в том, что они сами плохо понимают, что и как, идеология рождается на ходу, правила не прописаны, законы не сочинены. Но то, что можно было бы назвать партийными спорами, оборачивается бескомпромиссными боями, пытками, расстрелами, высылкой…

Вам может понравиться: