Иван Жолтовский. Опыт жизнеописания советского архитектора - Илья Евгеньевич Печенкин, Ольга Шурыгина

Иван Жолтовский. Опыт жизнеописания советского архитектора

Иван Владиславович Жолтовский (1867–1959) известен не только как выдающийся архитектор, но и как человек, который сумел создать свою уникальную биографию. Желая утвердить себя в качестве великого патриарха советской архитектуры, он прибегал к различным мистификациям, чтобы замаскировать спорные детали его жизни с идеологической точки зрения. Однако Илья Печенкин и Ольга Шурыгина решили восстановить истинный портрет этого знаменитого архитектора, разоблачив его противоречивую природу.

В своей книге, основанной на обширных архивных документах, авторы представляют сложную и многогранную личность Жолтовского. Они раскрывают его креативность и творческую сущность, но также не скрывают его человеческие противоречия. Илья Печенкин, кандидат искусствоведения, является заведующим кафедрой истории русского искусства РГГУ. Ольга Шурыгина, историк-архивист, также внесла свой вклад в исследование истории и творчества Ивана Владиславовича Жолтовского.

Эта книга не только проливает свет на жизнь и талант Жолтовского, но и позволяет зрителям глубже понять и оценить его вклад в отечественную архитектуру XX века. Печенкин и Шурыгина предлагают новое и уникальное прочтение этого сложного и загадочного персонажа, сохраняя при этом достоверность исследования.

Таким образом, книга Ильи Печенкина и Ольги Шурыгиной становится важным историческим исследованием, которое позволяет обрести новые знания о жизни и творчестве Ивана Владиславовича Жолтовского и уникальной роли, которую он сыграл в развитии отечественной архитектуры.

Читать бесплатно онлайн Иван Жолтовский. Опыт жизнеописания советского архитектора - Илья Евгеньевич Печенкин, Ольга Шурыгина

Вместо предисловия. Герой между биографией и мифом

Мне кажется, что в очерке я выполнил все Ваши условия. Во-первых, он идет за моей подписью; во-вторых, он рассказывает, главным образом, о процессе творческого становления мастера; в-третьих, он ни с кем не полемизирует и из него совершенно ясно, что Вы стоите выше мелких личных счетов и беспредметных дискуссий.

Василий Сухаревич – Ивану Жолтовскому[1]

Московский журналист, штатный сотрудник редакции журнала «Крокодил» Василий Михайлович Сухаревич (1912–1983), которому принадлежит цитата, вынесенная в качестве эпиграфа, чуть было не стал первым биографом И. В. Жолтовского. Небольшой очерк о зодчем был написан им для «Архитектурной газеты» в 1937 году, накануне Первого съезда советских архитекторов, но так и не попал в печать. Тем не менее из текста очерка и сопроводительного письма к нему легко увидеть, что Иван Владиславович крайне тщательно подходил к описанию своего жизненного пути. К очерку Сухаревича в этой книге мы будем неоднократно обращаться, чтобы продемонстрировать масштаб расхождений между документально подтвержденными фактами реальной биографии Жолтовского и тем биографическим мифом, который создавался при активном участии самого героя. Называя книгу попыткой жизнеописания советского архитектора, нам стоило бы оговориться, что герой ее был очень необычным советским архитектором.

Случай Жолтовского наглядно показывает, что легенды о человеке не возникают сами собой, а отражают заинтересованность тех или иных лиц в мистификации. Поэтому фраза другого несостоявшегося биографа Жолтовского, крупного историка и теоретика искусства Александра Георгиевича Габричевского (1891–1968), о том, что «молва создала [Жолтовскому] образ непримиримого классика и палладианца, колдующего над пыльными трактатами далекого прошлого»[2], может быть воспринята с долей скепсиса. Ведь именно Габричевский был редактором перевода трактата А. Палладио, вышедшего в 1936 году за авторством Жолтовского. Мог ли редактор (и куратор всей серии «Классики теории архитектуры») не знать, что на самом деле перевод был осуществлен другим человеком?

Более того, как будто бы стремясь оправдать Жолтовского перед кипучей современностью, Габричевский на деле достигает обратного. Он настаивает на наличии у мастера «абсолютного зрения» (по аналогии с «абсолютным слухом» у музыкантов), глубокого понимания природных закономерностей и реалистического мировоззрения, тем самым подчеркивая исключительные, от природы заложенные способности Ивана Владиславовича и окутывая его фигуру эзотерическим флером.

Учение Жолтовского, его система никогда не были изложены автором. В отдельных публикациях советского времени он останавливается на частных вопросах профессиональной деятельности, но систематическое изложение своих воззрений, кажется, было делегировано Жолтовским его ученикам и биографам. В частности, попытку реконструировать систему Жолтовского много после его кончины предпринял в своем двухтомнике «Архитектура советского авангарда» Селим Омарович Хан-Магомедов (1928–2011)[3]. Похожий опыт, с опорой на воспоминания о работе непосредственно под руководством Ивана Владиславовича, принадлежал некоторым ученикам архитектора[4]. Жанр пересказа его суждений другими лицами официально возник еще при жизни Жолтовского