Все жанры Все авторы
Час исповеди. Почти документальные истории - Евгений Панов

Час исповеди. Почти документальные истории

Страниц

165

Год

—

Под обложкой книги находятся две разные истории жизни. Первая была написана сорок лет назад молодым человеком, а вторая - через сорок лет этим же человеком, но уже состарившимся. Несмотря на промежуток времени, смысл их повествований остается одинаковым. Обе истории рассказывают о поиске себя, своего пути и своего места в мире, о вечной теме любви, которая остается важным и решающим фактором жизни. В каждой из них присутствует упорство и стремление найти свое счастье. Переплетение идей и эмоций делает эти две истории уникальными и запоминающимися.

Читать бесплатно онлайн Час исповеди. Почти документальные истории - Евгений Панов

© Евгений Панов, 2017


ISBN 978-5-4483-8001-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Лейтенант срочной службы

Записки «двухгодичника»

Вынужденное знакомство

В жаркий июньский полдень 1971 года 30 студентов-пятикурсников МЭИ, на месяц лагерных сборов превратившихся в курсантов, стояли в строю на гаревой дорожке гарнизонного стадиона, слушая объяснения командира. Предстояло тренировать подход к начальнику, повороты и отдание чести в движении. Для этого майор приказал «рассчитаться на первый-второй», перестроил курсантов в две шеренги и указал каждой паре место для проведения занятий. В течение 15 минут изображавший начальника номер первый должен был нещадно гонять второго номера. Потом им следовало поменяться местами.

Закончив объяснять и показывать, майор куда-то отлучился, а мы занялись шагистикой. За 5 минут первые номера приказали номерам вторым 5 раз подойти к начальникам, 7 раз отдать честь в движении и 20 раз повернуться «налево», «направо» и «кругом». Так что, не дожидаясь срока, вторые номера заняли места начальников, а первые – подчиненных. Ещё через 5 минут 30 человек стали тренироваться самостоятельно. Когда каждый сам себе начальник и сам себе подчиненный, не так тупеешь: нужно и подумать, что себе скомандовать, и выполнить приказ.

Через 20 минут после начала занятий 30 студентов-курсантов с наслажденьем снимали пилотки, вытирали потные лбы, расстегивали воротники, доставали сигареты. Сколько же, в самом деле, можно долбить одно и то же!..

– Взвод!!! В одну шеренгу становись!!!

Перед студентами стоял взбешенный майор.

Построились.

– На первый-второй-третий-рассчитайсь! Третьи-номера-левое-плечо-вперед-марш!!! Строевым… шагом марш!!!

Натиск майора был стремительным и бурным. Его хорошо поставленный командирский голос подстегивал, словно плетка. В головах у обескураженных, смятых, лишенных способности сопротивляться и воли студентов не осталось ни единой мысли. Только – левой!!! Левой!!! Левой!!! Полсотни метров по прямой.

– Крутом… марш!!! – скомандовал майор в конце прямой, прогнал назад, остановил, повернул и приступил к разбирательству. Он видел, что каждый занимался, как хотел. На каком основании был нарушен приказ о проведении занятий парами?

– Но, товарищ майор, – послышались голоса тех, к кому вернулась способность соображать, – так удобнее…

– Почему был нарушен приказ о проведении занятий парами? Было приказано: 15 минут командует первый, второй выполняет, потом командует второй, первый выполняет. Кто дал вам право не выполнять приказаний?! По отношению к вам я пользуюсь властью командира полка!

– Товарищ майор, ведь…

Нет, студенческих доводов майор не принял и ещё долго говорил об уставах, о взаимоотношениях начальников и подчиненных, пока не остыл. Он был профессиональный строевик, но человек незлой, взысканий не последовало. При этом он решительно не мог понять, как можно, первое, ослушаться начальника, пользующегося по отношению к студентам дисциплинарной властью полковника, и, во-вторых, нарушить святой порядок проведения строевых занятий. Майор беззаветно верил в великий принцип армейского разделения труда: один приказывает, другой выполняет, один обязательно начальник, другой непременно подчиненный. Все существо майора – порядочного человека и при том строевика до мозга костей, «профессора фрунта», «военной косточки» – возмущалось при таком грубом попрании основ субординации.

Вам может понравиться: