Война и мир 2025

ВОЙНА И МИР 2025

Игра титанов

ПРОЛОГ

Тишина в Центре киберопераций НАТО под Брюсселем была той обманчивой тишиной, что бывает в сердце урагана. Воздух был стерильным, лишенным запаха, будто выкачанным вакуумными насосами, но при этом он вибрировал от низкочастотного гула сотен процессоров, скрытых за матовыми черными панелями. Эти электронные мозги поглощали терабайты данных – цифровую кровь современной цивилизации, текущую по венам оптоволоконных кабелей и спутниковых каналов.

На гигантской голографической карте Европы, занимавшей всю стену командного зала, пульсировали изумрудные точки – спутники-шпионы, серверные фермы, узлы связи, правительственные порталы. Каждая точка – бастион в невидимой войне, которую вели не солдаты с автоматами, а программисты с клавиатурами. Диспетчерская с её затемнённым освещением и строгими рядами мониторов напоминала храм, где жрецы в накрахмаленных униформах служили новому божеству – Цифре.

Билл Рамсей, директор центра, с наслаждением вдыхал прохладу кондиционированного воздуха. Его королевство было неприступно – тройное шифрование, квантовые фаерволы, системы искусственного интеллекта, способные предугадать атаку до её начала. Он чувствовал себя богом-олимпийцем, наблюдающим с высоты за смертными.

"Статус?" – его голос прозвучал громче, чем он планировал, нарушая ритуальную тишину храма.

"Все системы в норме, сэр, – отозвался молодой оператор с противоположного конца зала. – КПД на 98,7%. "Аргус" работает в штатном режиме".

Билл кивнул. "Аргус" – их гордость, искусственный интеллект активной обороны, способный учиться, адаптироваться и предсказывать угрозы. Он стоил бюджету небольшой европейской страны, но сейчас, глядя на идеальную карту с пульсирующими зелеными точками, Билл понимал – каждая копейка была потрачена не зря.

Первая точка погасла.

Маленький огонёк над Балтикой, обозначавший спутник-ретранслятор L-47, просто растворился в темноте. Билл поморгал, решив, что это глюк визуализации. "Сбой рендеринга", – мелькнуло в голове.

Но система не подавала сигналов тревоги. "Аргус" молчал. Это и было самым тревожным.

Вторая. Третья. Десятая. Они исчезали как свечи на ветру – молчаливо, неумолимо, без предупреждений или триггеров систем безопасности. Тишину взорвали крики: "Атака уровня 'Ноль'! L-47 пал! G-12 не отвечает! Потеря связи с хабом в Франкфурте!"

Красные предупреждения, похожие на кровоточащие раны, заполонили экраны. Карта Европы истекала цифровой кровью. Билл вскоре, впиваясь побелевшими пальцами в пульт. Его королевство, которое он считал неприступным, рушилось на глазах, а он не видел врага. Не слышал выстрелов. Не видел солдат. Эта война велась призраками.

"Аргус"! – закричал он. – Контратака! Запускайте протокол 'Феникс'!

Но искусственный интеллект молчал. Молчал впервые за все время службы. Эта тишина была страшнее всех сирен мира.

И тогда на всех экранах, во всех терминалах, на всех мобильных устройствах в радиусе пяти километров возникло одно лицо – российский диктор с каменным выражением лица, говорящий на безупречном английском: "…временные технические неполадки вызваны нестабильностью глобальной сети из-за незаконных санкций против российских технологических компаний. Правительство РФ выражает сожаления…"