Шелуха на чешуе. Антология беличьей поэзии

Жанр: Стихи и поэзия

Автор

Страниц

Год

—

История оказалась событием настолько непредсказуемым, что автор сам ощущал как тянет его к прекрасному лесному уголку, где процветают ели. В этом месте чувствуется особая вдохновляющая атмосфера, которая нежно обволакивает каждую клеточку его существа. Он остро ощущает, что эта связь с природой, с этим миром, приносит ему настоящее удовольствие и радость.

Но известно же всем, что о желудях многие говорят многое, но в целом весьма неправдиво. Подлинная красота этого ореха проявляется в ее неповторимом вкусе и необычной форме. Вранье и лживые суждения только мешают полноценно наслаждаться этим уникальным даром природы.

О, как тяжело и содержательно звучат слова о наших тревожных орехах! Каждая буква, каждая фраза пронизана глубокой эмоциональностью и печалью. Я не могу не признать, что за последнее время не встречала ничего более красивого и трогательного, чем эти строки. Моя душа радуется и трепещет, словно трясогузка, перед этим великолепием и глубиной переживаний.

Поэтому, с полной уверенностью могу порекомендовать всем декаподам, находящимся в несамых благоприятных настроениях, обратиться к этому необычному альманаху "Придонный линь". В его страницах проникнуты все те эмоции и ощущения, которые сможет описать только истинный поэт, портя его высокохудожественную работу.

Дорогие читатели, погрузитесь в этот увлекательный мир слов и эмоций, который раскрывается перед нами в "Обериутка Дайджест". Великолепие природы и безграничная красота, нашумевшая события и лирические откровения - все это создает неповторимое путешествие в мир самых удивительных и забытых ощущений. Бережно хранимая память о прошлом сливается со свежестью мгновения, создавая неповторимую гармонию в каждой странице этого виртуозного литературного произведения.

Читать бесплатно онлайн Шелуха на чешуе. Антология беличьей поэзии - Калеб Орхе

Иллюстратор Лапка Енота

ISBN 978-5-0059-7476-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

В этой книжке собрались не то чтоб самые достойные за надцать лет, но те, что, когтисто растопырились в дверном проеме и наотрез отказались покидать черновой сборник. Не вышло послушаться старшего товарища и раскидать ворох из сотни тварей до впятеро меньшего. А ведь не раз по ходу выбраковки вспоминал древних: «Большая книга – большое зло», что уж говорить о куче стихов.

«Шелуха на чешуе» должна, просто обязана поставить точку – в раннем, предыдущем, доисторическом. Через точку ляжет черта отделяющая, чтобы я мог дальше – не обязательно лучше, хотя хотелось бы, но уже более идейно.

Я не стремлюсь быть понятым, хотя, безусловно, хочу быть прочитанным. Пишущие на скорлупках имеют право быть свободными в своем творчестве.

Мне по душе слова Роберта Грейвса: «Чтобы с абсолютной ясностью мыслить поэтически, нужно избавиться от интеллектуального бремени, включая все догматические доктринальные предубеждения: членство в политической партии, или религиозной секте, или литературной школе деформирует поэтическое чувство и вносит что-то чужеродное и деструктивное в магический круг, очерченный прутом рябины, ореха или ивы, которым поэт отделяет себя от всего ради поэтического действа. Поэт должен любой ценой добиться социальной и интеллектуальной независимости, научиться мифологическому мышлению наравне с рациональным, никогда не удивляться даже самым Фантастическим существам, которые входят в круг, ибо они приходят, чтобы их спрашивали, а не чтобы напугать».

Такая книга бегущего ручья. Закончена благополучно в Ясеневе, где всё, кажется, и начиналось.

Omen

Тащат грязь весенние потоки,

Распустились птицы и зверьки.

Гвоздь украла синяя сорока —

Вынула у бога из руки.

Мнится ей, гнездо не очень прочно.

Делом с головой поглощена,

Бьет сорока звонким молоточком

С самого утра и дотемна.

Желуди в когтистых лапах стиснув,

Смотрит из соседнего дупла

Рыжий и задумчивый антихрист

На стигмат соснового ствола.

Лиса

Мыши прятались под снегом —

Драгоценным покрывалом,

Рыли норы для ночлега.

Там, под снегом, их – навалом.

Я попробую собрать их,

Помышкую по сугробам.

Из-под снега шлют проклятья.

Тише, братья, хватит злобы.

Обожгу своим дыханьем

Листья мерзлые, валежник.

Тише, вредные созданья,

Рядом с вами спит подснежник.

Сова

Накрой меня крылом, сова,

Зажги глаза огнём янтарным,

Плесни в стакан немного праны,

И я скажу тебе слова.

Не снять, не сжечь проклятых перьев,

Твой клюв навеки будет клюв,

Мне быть до смерти с этой стервой

И не побыть с тобой в раю.

Мне не летать в деревьях лунных,

Не думать птичьим языком,

Я золотые счастья струны

Задел случайно, рукавом.

Накрой меня крылом, сова,

Давай еще побудем вместе.

Я не могу тебе спеть песню,

Но я скажу тебе слова.

Кролыбельная

Морды и усы белее мела,

Кролики крадутся в дом несмело:

В тапках, чтоб ни звука от когтей,

Ищут человеческих детей.

В форточку ушастые пролезли,

В лапах черенки опасных лезвий.

За комодом сгрудились, шурша

Копьями сухого камыша.

Слышишь за стеной возню и шорох? —

Шепчется пушистых тварей ворох.

Мелкой дробью бьются их сердца,

Звери будут драться до конца.

Первый прыгнет храбрый и кусачий

Кроличий вожак в плаще кошачьем.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: