Иллюзия дара

— Васька! Сто лет не виделись, дай я тебя потискаю! — заверещала я, растопырив руки во всю ширь. Подруга шарахнулась от меня и явно подумывала сделать вид, что совершенно с этой сумасшедшей не знакома.

Не вышло.

Несмотря на сопротивление, Василиса Лаврова, ныне Томпсон, была поймана и отлюблена.

Я ее уже три года не видела. С тех пор, как зараза выскочила замуж за куда более способного, чем она, триатлониста и укатила с ним в Англию. Муж Васьки в прошлом году завоевал серебро на мировом соревновании, а она в честь такого дела родила ему наследника.

Василиса меня давно зазывала в гости. Я только не торопилась.

Слишком хорошо себе представляю, что такое младенец в доме. Мои два брата и сестра все младше, последней только-только восемь исполнилось. Родители периодически припахивали меня в няньки, особенно когда братья-близнецы были маленькие.

Я маму, конечно, понимаю: ей тоже поспать хотелось, она ведь человек. Но впечатлений мне хватило, до сих пор от предложений руки и детей шарахаюсь.

Будем надеяться, мне удастся отдохнуть. Ребёнку уже год, по ночам спит. Иногда. Чаще всего. Тем более, как заверяла меня Васька, коттедж у них большой — я ребёнка даже не замечу.

— Пусти уже, задушишь! — прохрипела подруга, и я послушно выпустила ее, раскрасневшуюся и запыхавшуюся.

— Ой, как все запущено, — с притворным ужасом поцокала я языком, подхватывая сумку с вещами. — Что-то ты не в форме, мать.

— Так именно что я мать, — отрезала та, безуспешно пытаясь привести в порядок растрепавшийся хвост. — Тьфу на тебя, малахольную! Только я приличную прическу сделала…

Конский хвост у нас теперь приличная прическа? Ну, говорю же, дети — страшная сила. Куда только девались каблуки и макияж, без которых Василиса раньше даже мусор не выбрасывала? Кроссовки, растянутые штаны с разноцветными пятнами сомнительного происхождения, безразмерная футболка, похоже, снятая с мужа… Главное — удобство.

Подруга приехала меня встречать сама, на уютной квадратной мини-бэхе. Я поначалу сунулась на правую сторону и слегка оторопела, увидев там руль.

— Англия, добро пожаловать, мэм, — фыркнула Васька, отодвигая меня в сторонку и садясь в машину. — Сама с трудом привыкла. Бред это, конечно: весь мир левосторонний, а они как всегда выпендриваются.

Сумка моя еле влезла в багажник. Половину его занимало детское сиденье, какие-то мешки, пакеты и пустые пластиковые бутылки.

— Все никак не сдам их, — отмахнулась Васька, когда я устроилась наконец рядом и попеняла ей за разведённый бардак. — То с мелким в магазин иду, и тогда главное голову на кассе свою не оставить. То, если вдруг муж одну отпустит, несусь на радостях, даже пакеты с собой не беру.

— Память девичья. Понятно, — кивнула я и приготовилась взирать на памятники культуры из окна.

Но их все не было. Аэропорт и пристройки к нему промелькнули за минуту, сменившись однообразной трассой с не менее однообразным сельским пейзажем. Деревья, фермы, коровы, снова деревья.

— Мы домой едем. У нас коттедж в посёлке, на природе, — извиняющимся тоном пояснила Василиса. — В Лондон тебя потом свожу, попозже. Ты же на две недели? Успеем еще.

— Само собой, — кивнула я.

В конце концов, я приехала пообщаться с лучшей подругой, почти сестрой, с которой не расставалась надолго с тех пор, как нас в садике посадили на соседние горшки. А Лондон… Ну, мегаполис — что я там не видела? К королеве меня вряд ли пустят, а наш Алмазный фонд точно покруче их Букингемов будет.