Где живет мандариновое настроение

Утренняя игра наперегонки с будильником, «салочки» времени и человеческого сознания. Либо моя рука раньше дотянется до телефона и отключит будильник, либо его задорная мелодия сотрясет мое еще спящее сознание. Он прозвонит ровно в четыре, но я успеваю встать на пятнадцать минут раньше, предупредив его настойчивые утренние трели, – привычка. Утро измеряется «кофеем», его количеством и крепостью. Первый глоток вскрывает новый день. Закуриваю сигарету, концентрируюсь, собирая спрятавшийся в закоулках сознания туман вчерашнего дня с его недоделками. Каждодневный ритуал пробуждения, сотканный из темноты за окном, аромата сваренного кофе и сигареты. Попытки окончательно проснуться тщетны, поэтому сборы на работу – исключительно на автопилоте.

Натужно рыча на подъемах, сонный автобус пробирается сквозь еще не расчищенные снежные завалы. Народ, не проснувшись до конца, смурно смотрит в окно, наблюдая темноту улиц. На остановке железный монстр заглатывает очередную порцию пассажиров и продолжает путь к конечному пункту. Утренние автобусы отличаются от дневных, одни и те же люди, начинающие свое каждодневное путешествие на работу именно в этот ранний час. За годы совместных поездок завязываются знакомства и возникают разговоры с посвящением собеседника в обычную людскую жизнь. Утренний автобус – это как закрытый клуб: только для своих, где каждое лицо знакомо. Каждый сторонний человек, случайно попавший в такой автобус, сразу заслуживает пристального, изучающего взгляда. Вот пара с огромными чемоданами, явно спешащая в аэропорт или на железнодорожный вокзал, в их глазах горит огонек путешествия.

Иногда забредают помято-несвежие личности, возвращающиеся после бурной разгульной ночи. Сегодня мне не хочется рассматривать жертв колесного чудовища или вести «светские» беседы с попутчиками. Закрываю глаза и пытаюсь на чем-нибудь сосредоточиться. Мысли, как гнилая тряпка, расползаются в разные стороны. Не получается. Хочется вот так, ни о чем не думая, просто куда-то ехать, долго, монотонно, бесцельно двигаться, неважно в каком направлении, главное, чтобы никто не трогал. Конечная. Как же не хочется выходить. Хочется продолжить это движение в никуда и ни за чем. Но пока еще есть осознание, что это движение именно в пустоту, выталкиваю себя из автобуса. В метро жду пустого поезда из депо и забиваюсь на сиденье в углу, чтобы тоже никто не трогал, – прятки от толпы. Стучат вагоны метро, поезд набирает скорость, так и я сначала с натяжкой, нехотя, начинаю раскачиваться, заставляю сбросить с себя сонную дремоту, усилием воли сгоняю это ватное желание отключиться от происходящего вокруг и, уже на выходе из стеклянных дверей метро, мысленно начинаю перебирать недоделанные вчера дела. Дорога от метро до работы измеряется двумя выкуренными сигаретами и построением планом на день. На КПК перебрасываюсь парой фраз с постовым, поднимаюсь на свой этаж. Металлическая дверь с электронным замком издает «блям», запуская меня в рабочее пространство. Захожу в темный коридор и слышу, как за спиной, подобно выстрелу мышеловки, с тяжелым грохотом захлопывается дверь.

Проходя по коридору, зажигаю свет. Люминесцентные лампы, жужжа пчелиным роем, начинают перемигиваться. Щелкаю кнопкой чайника, включаю компьютер, и вентилятор процессора принимается подпевать чайнику и лампам. Монотонный и привычный фоновый шум работы. Пока чудеса прогресса просыпаются, раздеваюсь, наливаю чашку крепкого кофе и усаживаюсь в кресло.