Неудачница

1

О чём думают люди, когда просыпаются по утрам? Лично меня всё чаще посещает мысль: зачем я это делаю? Для чего я каждый раз открываю глаза, сажусь на постели и выключаю будильник? Явно не для того, чтобы поехать на занятия в институт, от которого меня тошнит. И не для того, чтобы увидеть рожу своего соседа алкоголика, который снова будет клянчить деньги на бутылку. И даже не для того, чтобы покормить кота, ибо его у меня нет. Кого я обманываю? Ради кота я бы не встала. В идеале, я бы вообще не вставала. Просыпалась бы через день или два, а лучше провела бы во сне последние десять лет своей жизни. Это же идеально: нет ни боли, ни радости, ни усталости, ни фальшивых улыбок, ни чувства голода, даже дышать можно через раз.

К несчастью, сегодня у меня как раз-таки была очень веская причина встать, и имя ей – мать.

– Катя! – «О, вот и она». – Если ты не встанешь через шестьдесят секунд, я лично вытяну тебя из кровати за уши! – «Ха, пускай попробует, я вчера замок повесила. Мама подёргала за ручку и, естественно, не смогла открыть дверь. Сейчас будет весело. Три… Два… один…» – Ты что, замок повесила?! От родной матери?! И это благодарность за все те годы, что я на тебя потратила?! За что мне такое наказание, у всех дети, как дети, одна ты дрянь неблагодарная! – «Я прямо вижу, как мама картинно закатывает глаза и театрально скрещивает руки на груди. Она всегда так делает, когда хочет меня пристыдить. Честно говоря, ещё ни разу не подействовало».

– Сейчас же открой дверь!

Я медленно села на кровати и с удовольствием потянулась:

– Да иду я, иду. Дедуля всё равно уже на том свете, от того, что я приду вовремя, он не воскреснет.

На последних словах я встала и открыла дверь, чтобы как раз успеть улицезреть перекошенное лицо своей дорогой родительницы. Мама выдала что-то среднее между рыком и скрипом и шумно выдохнула:

– Ты! Немедленно прекрати испытывать моё терпение. Ты можешь хотя бы в день похорон своего дедушки вести себя по-человечески! Мне стыдно с тобой в одной квартире находиться, не то, что на людях показываться!

Я усмехнулась:

– Не волнуйся, мам, я всем буду говорить, что ты меня удочерила.

– Ты просто чудовище! – Мама резко развернулась и, громко хлопнув дверью, вышла из комнаты.

Я перестала улыбаться и лишь тихо прошипела в закрытую дверь:

– Не больше, чем ты, мама…

Моими стараниями мы оказались на кладбище только через полтора часа. Естественно, без нас не начали, зря только мама по дороге потратила на меня месячный запас своего красноречия.

Похороны дедули – это, конечно, ещё тот цирк. Кругом сплошные лицемерные «ахи» и «охи», лживые сочувствующие взгляды. Попрощаться с ним приехала куча народа, и хорошо, если из всех них наберётся хотя бы пять человек, которые действительно скорбят. А всё потому, что мой дедушка имел просто невыносимый характер. Каждая семейная встреча, а случались они по настоянию дедули ежемесячно, заканчивалась скандалом, так как дед свято верил, что он единственный, кто знает, как все должны себя вести и как жить. И если мать при нем вела себя ниже травы тише воды (уж не знаю по какой причине, ибо дома ее было вообще никак не утихомирить), то я не считала нужным соблюдать абсолютно все правила приличия, которые он навязывал. Ради справедливости стоит сказать, что и ко всем окружающим он относился также, никаких поблажек даже для соседской собаки, которая должна была гавкать исключительно симфонии Чайковского и только в строго отведенное для этого время. Хотя нет, одно исключение все-таки было: он, судя по всему, действительно души не чаял в своей жене. Когда она умерла, дедушка на неделю заперся дома и ни с кем не желал разговаривать. После этого он стал каждый день ходить к бабушке на могилу и приносить её любимые цветы – орхидеи. С тех пор прошел год и за всё это время он ни разу не изменил своей традиции: дождь, снег, гроза – такие мелочи никогда его не останавливали, мне кажется, даже Апокалипсис не смог бы этого сделать.