Семь долгих лет

Автор

Страниц

Год

2014

Юрий Владимирович Никулин, всеми любимый русский актер, он навсегда останется для зрителей незабываемым как добродушный герой комедийных фильмов и блестящий клоун Московского цирка. Его "смешные" образы на экране лишь немногим напоминают о его ролью великого сержанта, который принимал участие в Великой Отечественной войне. В одной из сцен фильма "Бриллиантовая рука" персонаж Юрия Никулина, Горбунков, говорит: "Я даже военного оружия на войне не держал". Но мало кто догадывается, что за этой шутливой фразой скрывается болезненный опыт военных лет актера. Ведь Юрий Никулин провел около восьми лет на службе и участвовал в двух войнах - Финской и Великой Отечественной.

"Семь долгих лет" - это его необычайные воспоминания о пережитом не только голоде, пневмонии и ужасах войны, но и о том, как он находил в себе силы смеяться, даже в самых тяжелых ситуациях, когда вокруг была кровь и боль. Никулин открывает нам свое сердце и рассказывает о своем боевом пути, о том, как он вместе с товарищами сражался на фронтах и защищал свою Родину.

Этот талантливый актер не только подарил нам множество незабываемых ролей на экране, но и оставил след в истории своей страны. Его история - это история мужества, силы духа и веры в будущее. Юрий Никулин всегда будет помниться как настоящий герой, который не потерял свою умилительную улыбку даже в самые трудные времена.

Читать бесплатно онлайн Семь долгих лет - Юрий Никулин

Многие люди пережили трагедию, но не о каждом писал ее Софокл.
Станислав Ежи Лец

Почти семь лет я не снимал с себя гимнастерку, сапоги и солдатскую шинель. И об этих годах собираюсь рассказать. О моей действительной службе в армии, о двух войнах, которые пришлось пережить. В армии я прошел суровую жизненную школу, узнал немало людей, научился сходиться с ними, что впоследствии помогло в работе, в жизни. Ну а военная «карьера» моя за семь долгих лет – от рядового до старшего сержанта.

Смешное и трагическое – две сестры, сопровождающие нас по жизни. Вспоминая все веселое и все грустное, что было в эти трудные годы, – второго больше, но первое дольше сохраняется в памяти, – я и постараюсь рассказать о минувших событиях так, как тогда их воспринимал…

В армию меня призвали в 1939 году, когда еще не исполнилось восемнадцати лет.

Неужели не возьмут?

И вот приходит мне повестка:

Явиться в райвоенкомат.

Не плачь, не плачь, моя невеста,

Мне в руки дали автомат.

Из солдатской песни

«Неужели не возьмут?» – думал я после первого посещения военкомата, когда меня вызвали на медкомиссию и сразу же направили в туберкулезный диспансер. Я страшно переживал, боясь, что у меня что-нибудь обнаружат и не призовут. Наконец после нескольких медосмотров выяснилось, что я практически здоров. На последней комиссии в военкомате председатель, посмотрев на меня, сказал:

– Вы очень высокого роста, в бронетанковые части не годитесь. Мы думаем направить вас в артиллерию. Как, согласны?

– Ну что же, – сказал я, – артиллерия тоже неплохо. Гордый, придя домой, я радостно сообщил:

– Призвали в артиллерию!

После «Женитьбы Фигаро»

18 ноября 1939 года в 23.00, как гласила повестка из военкомата, мне предписывалось быть на призывном пункте, который находился на Рязанской улице в клубе автомобилистов. День спланировали так: утром – парикмахерская (стрижка «под ноль»), днем в гости собрались съездить (попрощаться с родственниками отца), вечером – театр («Женитьба Фигаро» во МХАТе) и, наконец, домой, на прощальный традиционный чай.

Вечером все провожающие собрались у нас дома. Мама подала к чаю мой самый любимый фруктовый торт. Отец, как всегда, рассказывал смешные истории, анекдоты, как будто нам и не предстояла разлука. Мама собирала в дорогу рюкзак, в который положила пирожки, яйца, котлеты, сахар, пакет соли, конфеты, смену белья, зубной порошок, ручку-самописку, бумагу, конверты, две толстые общие тетради, сборник песен и мои любимые книги – «Бродяги Севера» Джеймса Кервуда и «Цемент» Федора Гладкова.

Бывалые люди говорили: «Одеваться в армию надо похуже – там все заменят». Но я надел то, в чем ходил всегда, потому что ни получше, ни похуже у меня ничего не было: брюки расклешенные, куртку на «молнии», шарф в полоску, пальто серое в елочку и кепку.

– Я не пойду тебя провожать, – сказала мама. – Боюсь расстроиться.

Попрощавшись с нею, я вышел из дому вместе с родными и близкими. Многих моих друзей тоже призвали в армию. (Почти перед самым окончанием школы вышел указ, по которому призывали в армию всех, кто закончил в 1939 году среднюю школу. Наш набор называли особым.)

Мама с собачкой Малькой на руках глядела нам вслед из окна, из которого она всегда звала меня со двора домой. Несколько раз я оглядывался и видел, как она грустно улыбалась. Около клуба собралось много провожающих, больше, чем нас, уходящих в армию. У дверей стоял часовой с винтовкой. Я хотел войти, но он предупредил: «Обратно не выпускаем».

Продолжить чтение

Вам может понравиться: