Продавец желаний: в прятки с любовью

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
...ЧЕТЫРЕ, ПЯТЬ — Я ИДУ ИСКАТЬ…

ГЛАВА 1

Беглецы

В ущелье пахло кровью, раскаленной от солнца землей и железом. Но больше всего пахло неприятностями. Ими здесь буквально разило!
— Обойдем? — с надеждой спросил Кисариус.
Я приложил палец к губам и прислушался.
Мы застыли перед самым входом в ветвистое и, если верить карте, довольно продолжительное ущелье.
«Самое удобное место для засад разбойников»
А если учесть, что ни я, ни Кисариус тупоголовыми рыцарями не были, которые только и делают, что нарываются на приключения, то ответ, идти или не идти, попросту не стоял.
А потому я сказал:
— Знаешь, туда соваться у меня тоже нет ни малейшего желания.
— И то верно, — разом приободрился Кисариус и распушил хвост. — Что нам, своих неприятностей мало?
Что правда, то — правда. Своих неприятностей у нас было предостаточно. По горло, что называется. Можно другим раздавать, как раздают сладости на день святого Петрарки.
Кисариус развернулся и неторопливо потрусил обратно. Я проводил взглядом очень крупного белого лиса, и еще раз посочувствовал другу — туго ему при такой жаре и с такой густой шерстью… Как он выдерживает?
Затем поправил ремни заплечного мешка, развернулся, и…
Порыв ветра вдруг донес женский крик.
— Киса!
Лис повернул голову. В его голубых глазах читалось раздражение:
— Сколько раз тебя надо просить? Я — Кисариус! Древнее и достойное уважение имя! Какая к демонам «киса»?! Я тебе кошка что ли?..
— Тихо!
Теперь ветер завывал где-то высоко в ущелье, но мой обострившийся слух все-таки смог уловить новый крик. И вновь — женский.
Кисариус почуял мое настроение, навострил уши.
— Что там?
— Там, — проговорил я торопливо, — женщина в беде! Она кричит.
— О, святой Карман, покровитель воров, и что с того? Спасать ее бу… Эй! Курт, ты куда собрался?!
Но я уже мчался через ущелье, не слушая друга.
Меня вообще трудно назвать сострадательным человеком. Точнее — вообще невозможно при моем-то роде занятий. Но было в том крике нечто особенное. Отчего сердце екнуло и тоскливо сжалось. Будто у кого-то рушилась последняя надежда. И просто нельзя в такие моменты оставаться пофигистом, иначе потом всю жизнь будешь в холодном поту просыпаться!
Впрочем, с совестью я давно привык договариваться. Уверен, я и с демонами в Подземном мире договорюсь, но вот удачу спугнуть не хотел. В моей профессии удача — это все!
Я старался бежать тихо, глядел по сторонам. По спине больно бил заплечный мешок, полный всякой бесполезной в горах ерунды. По левую руку неслышно мчался Кисариус: нос опущен к земле, уши торчком, хвост заметает следы.
Первого человека мы встретили за поворотом.
Кисариус проскочил впереди меня, но я тут же увидел, как лис резко затормозил всеми четырьмя лапами. Его глаза выпучились, нос побледнел.
— Он… — залепетал Кисариус, — мертв?!
Человек лежал без движения и в луже крови. Кожаный доспех в нескольких местах пробит, меч, который все еще сжимали побелевшие от напряжения пальцы, переломлен у основания. Длинные волосы слиплись от пота и крови. А потухшие глаза недвижимо изучали небо.
Подходить к бойцу я не стал. Уверен, жить с такими дырами в груди никто не может.
— Курт! — пискнул лис с мольбой. — Давай вернемся. На кой нам все это?
Судя по его виду, Кисариус намеревался грохнуться в обморок.