Судьба по пятам за жизнью. Последствия неоправданных надежд

Нам бы следовало не бороться с болью, а, скорее, воспринимать ее как путеводный свет, как некий способ предостеречь нас и заставить пересмотреть наши поступки и скорректировать действия.

Делия Гусман

Нас вызвали совершенно неожиданно. Неожиданно потому, что мы находились в морге, склонившись над трупом.

Я был удивлен, услышав довольно раздраженный голос полковника.

– Но, полковник, сейчас мы работаем над делом об…

– Это дело я уже передал другим детективам. Вы мне сейчас нужны.

Он не стал объяснять, в чем дело, просто сказал, куда мы должны были ехать.

Я, вздохнув, посмотрел на своих напарников и произнес:

– Что-то серьезное. Он сказал, что передал наше дело другим детективам.

– Что? Хм, когда мы почти все закончили? – Сашима нахмурился и еще раз взглянул на труп нашего главного подозреваемого.

– М-да, все равно он уже вряд ли бы ответил на наши вопросы, да и засадить мы его уже не смогли бы, – отшутился мой напарник.

– Куда надо ехать? – спросила Сун, скривившись и подняв на меня свои глаза.

– В Главное полицейское управление, – ответил я. – Он ждет нас в своем кабинете.

Они кивнули, и Сун поспешила покинуть это место. С самого начала, как только мы сюда зашли, я понял, что ей тут не по себе.

– А она оказалась слабее, чем выглядит, – ухмыльнулся Сашима, когда за ней закрылась дверь. – За все эти три месяца она доказала, что вполне неплохой полицейский, но все же и у нее есть слабости. К примеру, люди, испустившие дух.

– Прекращай, Сашима, – бросил ему я и тоже направился к выходу из морга.

Хоть мы с Сашимой начали работать с Сун как с новой напарницей недавно, но все же я думал, что успел достаточно изучить ее.

Она являлась хорошим детективом, быстро понимала, что к чему. Быстро все схватывала, а это было самое главное в работе полицейского. Но все же сегодня я понял, что не знаю ее как человека.

Ее страх, который отразился на лице, когда мы вошли в морг, заметил не только я, но и Сашима, и признаться, я был удивлен, что такое место вызывает у нее такие чувства.

Я настиг Сун и, взглянув в ее лицо, понял, что до этого в морге она была очень бледна, а сейчас на ее щеках появился румянец. Видимо, она пришла в себя.

– Итачи, ты ведь понял, что мне было не по себе в морге? – она слегка улыбнулась, а потом продолжила: – Может, это будет звучать как оправдание, но я раньше не боялась таких мест.

– Раньше?

Я, протянув руку, открыл перед ней дверь – и мы оба вышли на улицу. В десяти метрах стояла наша машина.

– До смерти родителей…

Я посмотрел на нее, но не стал ничего говорить или спрашивать. Есть вещи, которые человек сам, если захочет, расскажет.

Но все же я хотел узнать, как именно погибли ее родители. Ведь если она боялась моргов, значит, они умерли не от старости. Либо были убиты, либо какое-то происшествие.

– Авария. Это была автокатастрофа, – она внезапно нарушила тишину. – Родители тогда погибли, а брат стал инвалидом.

Мы подошли к машине, и я, достав ключи, открыл двери. После того как я устроился на водительском, а она – на пассажирском сиденье возле меня, я сказал:

– Я не знал этого.

Все. Я не знал, что еще сказать. Она тоже ничего не говорила, лишь, повернув голову, смотрела на улицу.

Молчание продлилось вплоть до прихода Сашимы.

– Думаю, полковник нашел для нас дело похлеще, чем это, – проговорил мой давний напарник, когда мы спустя полчаса входили в кабинет полковника Ли.