Дети богини Дану

Наконец, сделав ещё один глубокий вдох, Девон взял Дею за плечо и развернул к себе спиной. Так думать было немного легче, но теперь хотелось плотнее притянуть её к себе, и, поколебавшись, Девон сдался этому порыву — сдвинул руку Дее на живот и прижал её.
Больше месяца Девон не чувствовал, как бьётся сердце Деи рядом с его собственным, и снова, как в прошлый раз, это ощущение свело его с ума. Дея не торопила и не сопротивлялась, и от этой покорной податливости становилось странно легко — не было чувства, что рядом кто-то чужой, напротив, они были будто бы одно.
Девон в третий раз глубоко вдохнул и наконец спросил:
— Ты уже изучала рисунок звёзд?
— Да, — голос Деи звучал глухо, как будто ей тоже было тяжело говорить. Она на секунду закусила губу, а затем продолжила: — Я жалела, что не могу больше изучать их, когда покинула академию. Глядя на созвездия, я увидела кое-что, что не могу истолковать. Может быть, ты сможешь мне это объяснить?
При каждом слове Девон ощущал грудью, как вибрирует тело Деи в его руках, и жар, разгоравшийся в животе, уже мешал ему мыслить связно, но он всё-таки предпринял попытку удержать себя в руках.
— Говори, — сказал он и на всякий случай прижал Дею плотней.
— Видишь, — Дея ткнула пальцем в ночное небо, — созвездие Корабля и созвездие Девы. Потом Якорь и… и непонятный символ. А вот там созвездие, которого нет в книгах. Но если сложить все звёзды вместе — получится знак… — Дея нахмурилась, — я бы сказала, что это знак молнии, пронзающей небо. Знак беды.
Девон прищурился, вглядываясь туда, куда показывала ученица.
— Видишь, — повторила Дей, — восемь звёзд, — она проследила пальцами их рисунок, и Девон наконец понял, о чём та говорит. Девон нахмурился — он тоже не видел этого созвездия в книгах, но знак встречал. Знак, который ставили в конце каждой главы о древних племенах.
— Знак нашей гибели, — произнёс он негромко.
Дея судорожно кивнула.
— Я не уверена… но если верить звёздам, близится война. Такой же знак был на небе, когда Туата де Дананн высадились на берег и сгинули фир болг.
— Кто может уничтожить туаты?.. — произнёс Девон растерянно. — Фоморы? Но они давно уже слишком слабы.
Дея покачала головой.
— Смотри, — она сместила палец влево, — созвездие девы Кесайр, матери фоморов, затем созвездия Портолона и Немеда, а вот и наша богиня, Дану — знаки всех четырёх племён. Но это, — Дея снова указала в таинственный знак, появившийся на небе, — этот символ не принадлежит ни одному из племён. Два года назад я увидела его впервые, и он состоял из пяти звёзд. Затем появилась шестая. И вот — их восемь. Звёзды всё ярче — всё ближе к нам.
Девон поёжился.
— Ты уверена, что достаточно хорошо умеешь их читать? — спросил он.
— Конечно, нет, — Дея вздохнула. — Я была бы рада, если бы это оказались лишь мои фантазии, но моих знаний не хватает, чтобы объяснить появление новых звёзд. А твоих?
Девон молчал какое-то время. Ему не хотелось признаваться, что знает он не так уж много — во всяком случае, далеко не всё.
— Это надо обдумать, — наконец сказал он. — Тебе нужно учиться, тогда ты сможешь лучше понимать собственные предсказания.
Дея кивнула и со вздохом откинулась назад, бессовестно прижимаясь к учителю всем телом.
— Если ты захочешь меня учить, — сказала она и, улыбнувшись, чуть повернула голову, заглядывая Девону в глаза.