Вольфрамовые штаны

Судьба заговорила с Витей, как только самолет набрал высоту. Голос у судьбы оказался мужским, но мягким и немного манерным, что Витька́ даже обидело. Она – или кто бы там ни был – сообщила, что та рыжая дылда в дерзкой мини-юбке, которую он, только пройдя досмотр, сразу заприметил в зоне посадки, могла бы стать для него неплохим вариантом. Смутившись, Витек оглянулся, чтобы проверить, не слышит ли их еще кто-нибудь, но все были заняты своими делами. Тогда он поинтересовался у судьбы, где она была двенадцать лет назад, когда он женился на Тамаре? Судьба устало вздохнула, словно объясняла это уже много раз.

– Технические проблемы, – заявила она без тени раскаяния. – Голос до клиента доходит только на десяти тысячах метров над землей.

– Но я и раньше летал! – резонно возразил Витек.

– Наверное, тогда у меня был выходной, – равнодушно пояснила судьба.

Но больше всего Витька оскорбило то, что его обозвали клиентом. Оказывается, даже со своей собственной судьбой у человека рыночные отношения, в которых нет ничего таинственного или мистического. Эта модель обрыдла ему еще на земле. Он и в жизнь после смерти отказывался верить только потому, что перед тем, как устроиться на новом месте в загробном мире, предстояли какие-то бюрократические процедуры. Тот же суд, для которого нужно было сильно заранее хорошенько подсуетиться без всяких гарантий. Витек вспомнил прошлогоднее судилище по налогам, куда он вляпался по вине своего бухгалтера. Уж лучше сразу абсолютная пустота, чем снова такие треволнения. К тому же у него, Витька, и у этой гламурной красотки с последним айфоном в руках совершенно точно не могло найтись ничего общего. Вот просто даже нет никаких поводов, чтобы начать разговор. Поэтому он не поверил своей судьбе.

Когда погасло табло «пристегните ремни», он покинул свое место повышенной комфортности в первом ряду у иллюминатора, которое досталось ему случайно – впервые в жизни, – и стал пробиваться вместе с очередью в конец салона к туалету. Там, на самом последнем ряду, сложившись в три погибели, сидела, сдавленная двумя негабаритными пассажирами, рыжеволосая незнакомка. На ее лице читалось страдание. Судьба издала ехидный смешок. Сделав дела, Витя вернулся на свое место.

– Ну что? – В голосе судьбы послышалась озадаченность. – Так и будешь сидеть?

Где-то внизу под облаками проплывали города вперемешку с более мелкими населенными пунктами. Из них на серебристый лайнер, вероятно, смотрели такие же Витьки, только без билета, воображая, будто у тех счастливчиков на борту уж точно нет никаких забот. Но забот хватало.

– Вернись и предложи ей поменяться с тобой местами, тупица! – теряла терпение судьба. – Не испытывай меня!

– Обычно про судьбу так говорят в противоположенной ситуации, когда хотят рискнуть.

– Много ты знаешь! – Судьба явно хамила.

В ответ Витек собрался было по привычке, как случалось много раз со знакомыми и незнакомыми, кинуть понты, объяснив ей, что он тоже кое-чего сто́ит, но вовремя вспомнил, что это не кто-нибудь, а его судьба, и ей наверняка все про него известно. Он постарался выглядеть разумным:

– Пересаживаться во время полета нельзя, борьба с терроризмом, знаете ли, и все такое.

Судьба рассмеялась.

– Когда ты в пятнадцать лет выдрал единственный на весь район таксофон из будки и подкатывал ко всем встречным девушкам, предлагая «звонить» по нему в Австралию, то о последствиях не думал!