Русский пятистатейник

История. Из «Истории Российской» – Татищев, Василий Никитич: «Исторiя есть слово Греческое, то самое значитъ, что у насъ дҍи или дҍянiя… Исторiя не что иное есть, какъ воспоминовенiе бывшихъ дҍянiй и приключенiй добрыхъ и злыхъ, потому все то, что мы предъ давнымъ или недавнымъ временемъ чрезъ слышанiе, видҍнiе, или ощущенiе искусились и вспоминаемъ, есть сущая Исторiя… дҍла древнiя иногда такъ чювствительно намо воображаются, какъ бы мы собственно то видҍли и ощущали».

В наши дни, с точки зрения пытливого ума, история должна восприниматься как достоверный рассказ о том, что есть было. Да-да, именно так можно перевести грамматически утраченное перфектное время в смысловое русло. И безусловно – триединый образ в сознании: былое время, былое место и былое действие, в результате сочетания коих живу Я, а не кто-либо другой вместо меня – здесь, сейчас и в данных историей обстоятельствах, обусловленных местом и временем произошедших событий.

_______________________

Достоверная история. Великая сила слова – и власть образа! Нас впечатляет мастерство рассказчика, его искренность, непредвзятость, и мы уже верим, что знаем. Как проводник слепого, вера лишает учёный ум разума, но дарит надежду. Какая может быть связь между верой и знанием, между идеологией и наукой, между убеждениями и реальностью?! В конце концов, чем отличается научная реальность от реальной действительности?

Говорят, что история – это то, что нам рассказали. И с этим утверждением трудно спорить, ибо труд учёного-историка во многом сводится к сведению воедино письменных свидетельств современников исторических событий и критическому переосмыслению трудов своих предшественников по научной стезе, с оглядкой, разумеется, на своих коллег. Разумеется, важна к тому же опора на археологические данные, законы развития языков, анализы генетиков, этнография, историческая география, геология и прочая, прочая, прочая. Таким образом, в основу исторического рассказа должно быть положено научное исследование (исключающее либо объясняющее противоречия) как доказательный стержень, в противном случае перед нами не научный труд, а художественное сочинение, пускай и пестрят его страницы цитатами корифеев. Увы, исследования обычно скучны, порой занудливы и, как правило, непонятны любителям живых исторических рассказов. Однако выдернул стержень – и рассказы рассыпались, словно листы книги без переплёта.

______________________

Авторитетность источника знаний. Как известно, один из основополагающих научных принципов – авторитетность источника знаний. Один из… однако далеко не единственный, да и не самый важный, ибо нет во всей истории ни одного авторитета в законе, который был бы выше сущей Истории. Ежели принимаешь на веру рассказы всех корифеев от исторической науки, то невольно приходишь к выводу: нас сформировало не прошлое, а мы сами формируем своё прошлое – в виде отличных друг от друга достоверных историй. А ежели предметом истории сделать историю самих исторических рассказов, то результатом подобного исследования станет непреложный факт: история – это идеология, обращённая в прошлое. История есть была служанка сильных мира сего – всегда: так было, так есть и так будет, ибо тот, кто завладел душой и мыслью, тот и поводырь, за которым следуют слепцы.