Место на карте

Республика Алтай, 7 октября

Мотор прочистил горло и повел лодку против течения. Женщина в дождевике погрузила ладони в резиновый борт надувного судна и во все глаза смотрела на реку: никогда прежде она не видела воду бирюзового цвета. Чистая изумрудная прибрежная гладь переходила в пепельно-серый ледяной поток к середине реки, а вдалеке, там, где садилось солнце, вода отливала золотом, и маленькие капельки, летящие из-под баллона, казались россыпью драгоценных камней на струящемся атласном шелке.

В передней части лодки сидели две девочки. Та, что постарше, придерживала сестренку за плечи, чтобы ее не шатало, а малышка, словно нарочно, подпрыгивала и раскачивалась в такт лодке, как будто ехала верхом на скакуне. Вскоре эту игру подхватила и старшая, и тогда обе запрыгали по волнам, не обращая никакого внимания на строгий окрик женщины в дождевике.

Позади всех сидел молодой мужчина в бандане, натянутой до самых глаз. Одной рукой он держал рычаг управления лодкой, а другой подбоченился. В полах его ветровки гулял ветер, рукава надулись, спина округлилась, и весь он стал похож на черный парус. Крепким кулаком он сжимал румпель, который практически не двигался, лишь иногда лениво посматривал то вправо, то влево.

Чем дальше лодка уходила от берега, тем сквернее становился характер реки. Бирюзовый шелк вздыбился, покрылся белой пеной, раздался волнами, а кое-где из воды выступили острые камни. Река стала похожа на мыльную ванну, как если бы в нее бросили бурлящую голубую бомбочку.

– Проходим кипяток! – рявкнул Капитан, стараясь перекричать мотор.

– Кипяток? – переспросила женщина, – вода же ледяная!

Она опустила руку в воду и тут же отдернула обратно.

– Очень холодная!

– Я имею ввиду бурление! Видишь, – перешел он на ты, – вон те пузыри? Вода как будто кипит, как в чайнике. Это из-за подводных камней такой эффект.

Женщина в дождевике чуть приоткрыла рот, то ли от удивления, то ли от страха.

– А здесь глубоко? – спросила она.

– Два метра, – мужчина махнул в воздухе расставленными буквой V пальцами. – Хотя осенью река обычно мельчает, может быть уже метра полтора. А весной, наоборот, все затопит. Вон там на берегу деревья видишь? В апреле тут все плавать будет, вода до тех стволов дойдет.

– А летом как? Купаются?

– Не-е! Летом вода градусов пятнадцать максимум. Есть, конечно, смельчаки среди туристов, кто в воду лезут. Думают сдюжат, поборют Катунь. Но бесполезно: холодно, течение бешеное, много камней на дне. Бывали здесь случаи разные, как говорится, летальные, но не будем о грустном.

Лодка подпрыгнула на волне и, приземлившись, обдала детей, закутанных в куртки, прохладным душем. А те как будто только и ждали приключений и радостно завизжали, глядя на мокрые лица друг друга.

– Выше по течению есть мост, – продолжил Капитан, – там вода спокойная и дно тихое. Даже искусственный пляж сохранился. Народ купается летом. А здесь нельзя – разобьешься на хрен!

Женщина передернула плечами. Она вспомнила, как однажды волна затянула ее на Черном море и увлекла за собой прочь от берега. Бедняжка болталась и кружилась в воде, как листочек мяты в чашке чая, и все никак не могла побороть свое беспомощное состояние. Она хорошо запомнила эти скользкие валуны на диком пляже, силу воды, свое отчаяние и резкую пронзительную боль в руках и ногах после встречи с камнями.