Представляешь, ты родился в аду

Семьдесят лет – это ведь не порог? Думал наш герой, по привычке в небольшой спешке переходя пешеходный переход. Чем навеяны эти мысли, дорогой Александр Иванович? Погодой, которая туманит, а лужи через каждый шаг, или же необходимостью эти самые лужи перепрыгивать? Но свежий воздух и активность – это ведь хорошо, даже несмотря на десяток лишних килограмм веса в таком-то зрелом возрасте.

Эти и другие оправдательные и саможалетельные мысли повторялись у седого юноши в голове каждый раз, когда ему приходилось тяжело от перечисленных факторов. Так и в этот раз, придя домой после очередной прогулки и развалившись на кресле, он по инерции бормотал про себя, всячески оправдывая в какой-то мере свою никчемность. Притом что у него всё было в достатке. Полный холодильник еды, стабильная работа. Разве что грызло чувство одиночества за упущенные года.Эх, надо было постараться похудеть раньше, – размышлял слегка моложавый старик про себя, с изредка вырывающимися шёпотом словами. Привычка брехать на всё и осуждать сформировалась не позднее, чем этот лишний вес, который плёлся за ним желейным якорем всю жизнь. Ну десять килограмм, это ведь в пределах нормы… Да и все так же едят.

В последнее время он начал увлекаться весьма специфической литературой для среднего человека, и его мысли начали меняться. К нему стало приходить осознание – всё, что он имеет, результат того, о чём он думал. И неплохо бы сказать, что он переключился и начал жить по-новому, но жизнь так не работает. Любая реализация требует не только усилий, но и времени. Не говоря уже о том, что научиться правильно думать совсем не просто. По этой причине он приходит в себя лишь после двадцати-тридцати минут стабильного бреха на жизнь, зависит от «сложности» пережитого дня. И этот раз не стал исключением.

Разница была лишь в одном. Сидя в кресле, спустя минут сорок, то есть уже переключившись на позитивное мышление, он начал ощущать некий дискомфорт в теле. Это чувство уже приходило ранее, и по идее должно как обычно пройти. Более того, если бы не практики позитивного мышления, наш персонаж не научился бы слушать себя настолько, чтобы осознать, что что-то не так. Будто нечто сжимается в области груди или где-то там в теле. Некое ощущение локального усиления давления. Вот-вот, вроде, отпускает. А тут нет, ещё не отпустило и сжимается с новой силой. Оно даже не больно, а как-то приятно. Даже хочется испытать это давление посильнее. Будто оно убирает некие негативные мысли из головы, и теперь можно просто жить. Только вот нельзя. В какой-то момент это напряжение достигло пика, и что-то будто глухо щёлкнуло. С этого момента не было мыслей совсем. Лишь пустой взгляд в небытие полностью растворялся. Комната начала распыляться в иллюзию. А пришедшая в сердце острая сильная боль, будто воткнули кинжал, начала отдаляться, при этом становясь всё более фантомной.

В голове «юнца» происходило пустое – ничего. Лишь ощущение того, что его куда-то уносит, и он не только не может с этим ничего поделать, но и даже попытаться напрячь мозг, чтобы обдумать происшествие. Раньше, в любой непонятной ситуации, ему приходили мысли глубоко продышаться. Но не в этот раз, он не понимал, почему ему не приходят никакие идеи, более того, он не понимал, почему ничего не понимал. Ни одна извилина не напрягается, словно не хватает какого-то усилия из центра пупка. Именно сейчас он осознал, что изначальный импульс шёл оттуда, и сейчас пытался лишь это воспроизвести. Словно это некий зародыш воли. Этот импульс надо было сконцентрировать в центре груди, а оттуда он распределялся по всему телу и доходил до мозга. Только что есть грудь, дошёл ли этот импульс до туда? Некое подобие подобной мысли было у нашего персонажа. Ведь думать у него не получалось. И сейчас он потерял всяческое подобие очертаний своего тела. Лишь некий образ присутствовал в вырисовавшемся в течение долгого времени пространстве, словно прошли года, прежде чем это случилось.