Lingva Franka - Артем Малышев

Lingva Franka

Страниц

40

Год

В конце 40-х годов ХХ века немецкий переводчик Фостер Кихада отправился в загадочный Китай с одной важной миссией - закончить перевод великого китайского романа "Сон в Красном Тереме". Встреча с этой увлекательной книгой пробудила в нем неимоверное любопытство, и он решил овладеть ее великолепным содержанием, чтобы подарить миру новую яркую литературную жемчужину.

Однако, прибыв в оживленный Саньхай, Фостер оказался в самом центре загадочного исчезновения реальности. Вокруг него внезапно начали разноситься непонятные слова на языке, совершенно неизвестном всему человечеству. Кажется, мир вокруг него изменился до неузнаваемости. Теряя осязаемую связь со всемирно известной реальностью, переводчик перестал понимать те слова, которые когда-то были понятны и родны ему.

В это же самое время, когда он беспомощно стоял на перекрестке двух миров, неуклюжие солдаты, одетые в традиционные военные формы, не объясняя своих действий, грубо схватили Фостера и посадили его в тюремную камеру. Удивление и непонимание охватили его полностью. Он искренне не мог понять свою роль в этой жестокой игре судьбы.

Может быть, узнавая о чудесном сне, который разворачивается в страницах романа "Сон в Красном Тереме", солдаты решили, что Фостер владеет секретом и может пролить свет на эту загадку. Возможно, его арест - лишь часть цепи событий, связанных с таинственной книгой, которая проникла в жизнь переводчика.

Кто знает, какие тайны скрывает собой Красный Терем? Какие судьбоносные события развернутся в жизни Фостера Кихады в дальнейшем? С другими вопросами и загадками, переплетенными с культурой Китая, он остался лицом к лицу, наблюдая за этой необычной ситуацией, которая, пожалуй, станет важным моментом в его собственной истории.

Читать бесплатно онлайн Lingva Franka - Артем Малышев

© Артем Евгеньевич Малышев, 2019


ISBN 978-5-4496-2139-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Фостер Кихада не сделал ничего дурного, никто на него не клеветал, но апрельским утром 1949-го года он не смог покинуть Китай и уехать домой в Германию. А потом вовсе попал под арест.

Мягкое солнце, какое бывает только в тихую рань, грело деревянные стены Шанхайского вокзала. На площади длинным рядом раскладывались торговцы, сваливая овощи в кучи прямо на землю. Фостер не спеша протискивался между телег, зевак, работяг и ребятни. Видно его было издалека – хоть и сутулый, но все равно высокий немец, на немца совсем не похожий – но это последнее, что заметили бы в нем местные. Сморщенный и иссохший, как дерево с больными корнями, выглядел он даже старше своих сорока.

В строгом потертом костюме, с кожаным портфелем в руке он шел к билетеру. Внутри портфеля лежал том «Сна в красном тереме» Сюэциня Цао, тетрадки, рукописи перевода на немецкий. Им Фостер мучился последние два года, но так и не закончил.

Тщательно, как под запись, выговаривая на китайском, Кихада спросил у паренька за билетным столом:

– Доброе утро, я бы хотел приобрести один билет до Пекина. На ближайший экспресс.

– Чкюрт Шаонд табег ж дидярзац, – ответил тот.

Фостер переспросил, но ответ прозвучал не лучше:

– Взы юфидыргюлчое едпу, – сказал паренек обыденным тоном и опустил лицо в бумаги на столе.

Слишком застенчивый по жизни, Фостер постеснялся признать, что не разобрал ответ и со второго раза. Пожаловаться на свой китайский он не мог. Наверняка, проблемы с дикцией у кассира, или с собственными ушами, решил Фостер. Чтобы не усугублять конфуз, он просто протянул бумажки.

– Хорошо. До Пекина. Один билет, – как ни в чем ни бывало сказал Фостер, будто разговор только начался. Парень поднял глаза от стола, сощурился так, что белки совсем скрылись под веками. Со смехом вперемешку он заговорил:

– Цдю Юзлашх р пяицщяш пюфа нядцуап о хкывашкныг лэпу!

И не взял деньги.

Фостер в конец растерялся. Люди позади суетились, от их недовольного гудения и топтания выступал пот на лбу. Фостер не придумал ничего лучше, чем изобразить, будто вспомнил важное дело, и растерянно улыбнувшись, пропустил к столу стоявшую позади женщину.

– Пищэг цышэж, зэбюгазн, хювкуя тхядю, – протораторила она пареньку, и тот без слов приступил к оформлению билета. Фостера это вогнало в совершенное недоумение.

Собравшись с духом, он спросил у случайного прохожего, не в курсе ли тот, когда отправляется экспресс в Пекин. Прохожий – старик в темно-синем свободном костюме и такого же цвета маленькой шапочке, уставился на Фостера со смесью возмущения и любопытства на лице. И ничего не ответив, прошел дальше.

Фостера такой исход совершенно травмировал. После войны разговоров он избегал всеми силами. Даже ел ужаснейше только из-за того, что стеснялся покупать овощи и рис. Для хозяйки гостиницы, где Кихада снимал комнату, он предпочитал оставлять записки. Оконфузиться сразу в двух разговорах подряд – такое могло окунуть в тотальное молчание на целую неделю.

Бодрость духа ушла так же резко, как появилась утром. Сущий пустяк, а нерешительность и тревога мигом сковали Фостера. Но в то же время он заключил, что спешить некуда, Пекин не пропадет, можно уехать и вечером, и завтра, и через пару-тройку дней. От этого успокоился, хотя на самом деле нет.