Запах корицы

Архангельское утро встретило меня ледяным ветром, который пробирался под воротник пальто, словно пытался вытащить наружу все мои сомнения. Я прижала к груди сумку с мукой и корицей, купленной вчера на рынке, и ускорила шаг. Тротуары еще не успели очистить от ночного снега, и сапоги скрипели по насту, будто вторя ритму моих мыслей: «Опоздаю… Опять опоздаю…»

Кафе «Полярная звезда» пряталось в старом деревянном доме с резными ставнями. Дверь, как всегда, заедала. Я толкнула ее плечом, и внутрь ворвался ветер, подняв в воздух меню со стойки.

– Алис, ты бы хоть снег с себя отряхнула, – фыркнула Марина, владелица кафе, поправляя свои огненно-рыжие локоны, которые словно отражают её бойкий характер. Её зелёные глаза были, как всегда, прищурены – то ли от привычки оценивать всё вокруг, то ли от постоянного напряжения за порядок в кафе. – Клиенты не любят, когда в их капучино падают снежинки.

– Простите, – пробормотала я, снимая промокшие перчатки. – Сегодня же нет выпечки?

– Ты ж знаешь, по понедельникам только бутерброды. Но если хочешь поэкспериментировать… – Она кивнула на кухню, и я, не дожидаясь продолжения, кинулась туда, будто это был побег.

Кухня «Полярной звезды» – мое убежище. Здесь пахло кофе и ванилью, а на полках стояли баночки с пряностями, которые я собирала с детства. Бабушка говорила, что в каждой щепотке – история. Ее рецепты я переписала в тетрадь с облезлой обложкой, но сегодня мне хотелось попробовать что-то новое. Яблочный пирог с кардамоном, – подумала я, доставая тесто из холодильника.

Пока духовка разогревалась, я принялась резать яблоки. Нож скользил по кожице, и я вдруг вспомнила, как бабушка учила меня вырезать звездочки из теста. «Не бойся испортить, Алисонька. Пироги прощают ошибки». А вот люди – нет.

– Алиса! – Голос Марины выдернул меня из воспоминаний. – Насчет экспериментов… Можешь испечь что-нибудь к закрытию? Если будет съедобно – выставим в меню.

– Спасибо, – выдавила я, чувствуя, как сердце ёкнуло. Это был шанс. Маленький, но шанс.

Тесто получилось слишком липким – я переборщила с маслом. «Как тогда», – мелькнуло в голове.

Год назад я стояла на сцене городского кулинарного конкурса в дрожащих руках держала тарелку с пирогом «Сибирская ягода» – слоеный десерт с черникой и мятным кремом. Жюри, пожилая дама в строгом костюме, отломила кусочек, долго жевала, потом холодно сказала: «Переслащено. И крем напоминает зубную пасту».

Зал засмеялся. Я убежала за кулисы, споткнувшись о ковер, и разбила тарелку. Один из осколков до сих пор лежал где-то в сумке, завернутый в салфетку. Как напоминание.

Духовка пискнула. Я натянула прихватку-варежку, сшитую из бабушкиного платка, и достала противень. Пирог подрумянился, но треснул посередине.

– Неидеально, – вздохнула я, посыпая десерт сахарной пудрой.

– Зато пахнет райски, – Марина заглянула в кухню, держа в руках кофе с облаком молочной пены. – Клиент у витрины пятый раз проходит – наверное, ждет, когда подадут.

Я выглянула в зал. У окна сидел мужчина в очках, листая книгу. На столе перед ним стоял пустой стакан, а на салфетке он что-то рисовал.

– Отнеси ему кусочек, – сказала Марина, трогая на шее свою серебряную цепочку с подвеской в виде кофейного зерна, подарок от бывшего мужа, о котором она никогда не рассказывает. – Бесплатно. Проверь, «съедобно» ли.