Тонкий лед Аркадия Петровича

Петербургский зной начала июля и не думал отступать, хотя день уже давно клонился ко сну.

Аркадий Петрович не любил ждать. Особенно жену. Особенно в такую жару. Особенно в предвкушении двухчасовой поездки на дачу, и это если удастся проскочить до появления пятничных пробок. Докурив сигарету, он вытер пот со лба и со всей силы нажал на клаксон автомобиля.

– Да иду я! Не ори! – крикнула Нина Васильевна, высунувшись по пояс из окна четвертого этажа, активно жестикулируя своим маленьким сухим кулачком.

Словно в подтверждение данного слова, спустя пять минут раскрасневшаяся Нина Васильевна уже сидела на пассажирском сидении рядом с мужем и сверлила его недовольным взглядом.

– Вот обязательно, чтобы вся улица знала о том, что у тебя нервы шалят?

– Скорее о том, что ты не умеешь вовремя выходить!

– Я вышла вовремя: как только собралась. Никто не просил тебя бежать вперед. Что о нас соседи подумают?

– Они про нас уже давно все знают. Да и не все ли равно, что там они подумают?

– Ты что опять курил? – Нина Васильевна принюхалась. – Я отчетливо чувствую запах дыма.

– Ну курил, пока тебя дождешься…

– Ты же обещал, – перебила Нина Васильевна, повышая голос. – Клялся, что бросишь!

– А ты собирайся быстрее и мне не придется коротать время за сигаретой!

– То есть это я виновата, что ты не держишь слово и губишь свое здоровье?

Вместо ответа Аркадий Петрович вывернул руль и ударил по педали газа. Машина с визгом сорвалась с места. Нина Васильевна едва успела ухватиться за ручку, удерживая равновесие, свободной рукой пристегивая ремень безопасности.

Ехали в тишине.

“Специально поссорился с мной, чтобы я всю дорогу молчала, – злилась Нина Васильевна про себя. – Вот и не произнесу ни слова до самой дачи!”

Она была редкостная болтушка, в отличие от молчаливого Аркадия Петровича, который говорил редко и только по делу. И ладно бы болтала на фоне, точно радио, но так ведь вечно требовала ответа или какой-никакой реакции, отвлекая супруга от важных мыслей. А это уже порядком утомляло.

Аркадий Петрович вовсе не планировал ссору заранее. Не собирался таким хитроумным способом обеспечить себе спокойную поездку на дачу в тишине. Однако такому стечению обстоятельств был только рад. Никаких тебе последних сплетен, никаких компрометирующих вопросов или гениальных планов, которые придумала Нина, а реализовывать почему-то должен он. Два часа блаженного покоя на своем самом любимом месте на всем белом свете – за рулем автомобиля.

Вереницы машин вяло тянулись от светофора к светофору в мареве, исходившем от раскаленного асфальта. Центр города на Неве – гиблое место для автолюбителя, но только не для Аркадия Петровича. Здесь он прожил всю свою достаточно продолжительную жизнь и чувствовал себя, как рыба в воде, как лось в лесу, как малина в варенье. Он никогда не пользовался навигатором, зная каждый проулок, каждый дворовый проезд наизусть.

Вот и теперь свернул в узкий переулок, заставленный припаркованными автомобилями с обеих сторон, некоторым из которых давно было самое место на автосвалке. Пара-тройка маневров налево-направо и Аркадий Петрович ловко вклинился в самое устье пробки, подгадав момент, когда юный мажор на кабриолете зазевался, утомленный вечерним июльским солнцем.

Явно довольный собой, Аркадий Петрович с задорной улыбкой повернулся к Нине, но тут вдруг вспомнил, что они в ссоре, а он пока не готов идти на мировую. Пришлось оставить колкую шуточку относительно навыка вождения молодежи при себе.