Набат по сказке

Любая история, что имела место родиться в чьей-либо голове, обладает лишь одним желанием – быть рассказанной. Иначе она канет в небытие и попросту перестанет существовать. Это странно, не правда ли? И немного пугающе. Целые миры могут лишь на миг появиться, взглянуть на Солнце, улыбнуться новой жизни. Вдохнуть полную грудь воздуха, а на выдохе – раствориться.

– 01 -

Богатый внутренний мир

Случилось это давно, даже очень. И как-то слишком уж естественно. Человек родился. Если быть точнее, родилась девочка. Приключилось это в хмурый октябрьский день. Все думают, что ровно в три часа по полудню, но, скажу по секрету – без семи три. И это был её маленький секрет. Её и дежурного врача, который всю свою жизнь стремился к округлениям. Да так, что округлился до неприличия. Но из-за отсутствия весов дома даже не догадывался об этом. И не спасали даже осуждающие взгляды санитарки Клавы, воспринимаемые как неадекватный флирт. Она-то, кстати, и была первым человеком, который серьёзно задумался о том, как назвать родившуюся девочку. Клаве показалось, что идеальным именем для ребёнка станет «Клавдия», и довольная пошла по своим делам. Ей так казалось по поводу каждого ребёнка.

Другой человек, обладающей не менее богатой фантазией, погрузился в смятения с головой. Он до последнего был уверен в том, что участвовал в сотворении мальчика. Даже УЗИ не было достаточно достоверным для того, чтобы переубедить Вячеслава в ошибочности ожиданий. И поэтому заранее заготовленное и горячо лелеемое имя Павел оказалось невостребованным. А Вячеслав тем временем не знал, что ему делать. Но на всякий случай удостоверился у знакомых, что девочку так назвать нельзя.

Мама девочки, изначально напуганная всей этой суматохой и не до конца смирившаяся с ролью матери в девятнадцать лет, получила на руки крошечный комочек жизни и расплакалась. Она не считала нужным называть ребёнка срочно и жила по принципу «Всё придёт само». Дочь сама подаст знак. От слова дочь, пронесшегося в голове Марины со скоростью Токийского поезда метро, замутило. И тут страх, напряжение, всевозможные вселенские эмоции, что испытывают женщины при родах, вылились в обморок.

Так что, даже те, кто и хотел окрестить дитя каким-либо именем, были вынуждены забыть про это и обратить всё своё внимание на Марину. Но, будьте спокойны, с ней оказалось всё в порядке. А наша малышка осталась безымянной. На некоторое время.

***

Зима решила начаться чуть раньше, чем обычно, – в самом начале октября и уже через три дня после рождения девочки. С неба летели очень крупные и редкие хлопья снега, словно это перья, выпавшие из ангельских подушек. Кровать, на которой лежала Марина в роддоме, находилась прямо напротив огромного окна, за которым и происходило сие чудо. Был вечер. Фонари окружили себя рыжеватыми ореолами. Где-то подвывали собаки, а люди, опьянённые красотой и самогоном, от всей бескрайней души выкрикивали песню. Но она была так далеко, что доносилась до палаты, как шёпот.

Муж Марины, всё ещё фрустрированный бесполезностью своих ожиданий, уставший после трёх ночей бессонного дежурства возле жены, отправился домой набираться сил и прятать открытку «С рождением, Паша!». Палата осталась пустой, не считая новорожденной и её матери. В воздухе витало ощущение подступающего морозца и аромат свершившегося чуда. Слегка металлический, с нотками корицы и розмарина. И, конечно же, апельсинов. Марине принесли их не сильно обременённые мыслительными процессами коллеги. Есть девушка апельсины не стала, а Клава с охами и ахами утащила их быстрее из палаты. Но, спешу Вас заверить, аллергиком дитя не стало. А лёгкий апельсиновый запах всё ещё витал в палате, отчаянно впитавшийся во всё, к чему прикасался.