Правда, которой не было

Эту книгу я пишу для своего спасения.

Последнее время я живу в плотном тумане собственных мыслей. Мой разум похож на зацикленную пластинку: он вновь и вновь прокручивает одни и те же моменты, задавая один и тот же безответный вопрос: «почему всё сложилось именно так?». Я погружаюсь в этот анализ снова и снова, будто пытаясь найти в прошлом секретный шифр, который объяснил бы мне моё настоящее.

Но самое страшное открытие ждало меня не в прошлом. Оно ждало внутри этого самого процесса. Я осознал, что даже наедине с собой, в святая святых собственного сознания, я – неискренен. Я вру самому себе. Я мастерски оправдываю одни поступки и вычёркиваю другие, подменяю реальные чувства удобными версиями, убеждаю себя, что «так будет лучше». Мой внутренний диалог стал тщательно отрепетированным спектаклем без зрителей.

И тогда пришло понимание: чтобы выбраться из этого порочного круга, нужна точка абсолютной, тотальной честности. Точка отсчёта, которая не будет дрожать и лгать.

Этой точкой должен стать текст. Эта книга – моя попытка излить на бумагу всю накопленную, выстраданную и спрятанную искренность. Без самообмана. Без попыток «сделать красиво». Только так, буква за буквой, я надеюсь пробить слой льда внутри себя и снова начать дышать. Это мой последний и самый честный разговор – в первую очередь, с самим собой.

Тишина ночи – это обман. Это не отсутствие звука, а густой, вязкий раствор, в котором тонут случайные скрипы дома, шум далёкой дороги и собственное дыхание. Именно в этой тишине я и проснулся. Не от звука, а от его отсутствия – от резкого, животного чувства тревоги, впившегося в солнечное сплетение.

Я лежал неподвижно, пытаясь понять, что меня вырвало из сна. И тогда я услышал. Не из сна, а из-за двери. Голос. Её голос. Приглушённый, вкрадчивый, доносящийся с кухни. Он струился сквозь щель под дверью вместе с холодным светом экрана, которого я не видел, но чьё синее мерцание я мог буквально ощущать на коже.

Я замер, превратившись в один большой слух.

«…Нет, это не так…»Пауза. Тишина наполнилась голосом невидимого собеседника, которого я мог только воображать. Мозг, предательский и быстрый, начал достраивать фразы, вкладывая в беззвучный рот самые чудовищные слова.«…Я бы уехала…»Сердце, спокойно колотящееся во сне, вдруг сорвалось с места. Оно не забилось – оно затрепыхалось в грудной клетке, как пойманная птица, отчаянно и громко. Звук его ударов заглушил следующий шёпот, но я всё равно почудил, что уловил:«…Не люблю…»

Это была моя первая и единственная любовь. Та аксиома, на которой держался весь мой мир. Я строил на ней всё: настоящее, будущее, образ себя. Я доверял ей так, как не доверял себе самому. Понятия «измена», «предательство», «уход» – не имели ко мне никакого отношения. Они были словами из чужих драм, дешёвых сериалов, чьей-то грязной реальности. Не моей. Никогда.

И вот теперь я лежал, пригвождённый к кровати диссонансом, который разрывал мозг на части. Я не могу этого представить. Но я это слышу. Два взаимоисключающих факта сошлись в одной точке, в тёмной комнате, в четыре часа утра.

Я пытался вслушаться снова, отчаянно, как тонущий хватается за соломинку. Но ничего. Только бешеный грохот в груди и нарастающий, пронзительный звон в ушах – внутренний крик организма, который отказывался принимать информацию.