Месть до первой крови

Южный мост в Старогорске в народе прозвали Мостом Самоубийц. Тот даже внешне был наредкость уродлив: нелепое сооружение из железобетона высилось на южной окраине города. Четыре года назад здесь затеяли грандиозную стройку микрорайона, который должен был располагаться на обоих берегах реки, тогда же проложили и мост. А потом случился очередной экономический кризис – стройку пришлось заморозить. Заложенные высотки, правда, спустя время решили достроить: теперь на левом берегу хоть и высились дома, но правому же – самому отдаленному и глухому району Старогорска – навсегда, похоже, предстояло остаться мрачным пустырем. Так же, как и мосту. Ничего удивительного, что горожан, погруженных в невеселые мысли, тянуло сюда как магнитом.
По прямому назначению мост не работал ни дня, потому поблескивающая лакировкой иномарка часа в три ночи въехавшая на Южный мост, осталась незамеченной. Автомобиль резко сбавил скорость, на "черепашьем ходу" добрался примерно до середины и остановился. Водитель вышел медленно, словно крадучись. Он зябко кутался в дорогой небрежно накинутый пиджак, но, казалось, его знобило не столько от майского ночного сквозняка, сколько от каких-то своих мыслей. Мужчина боязливо огляделся по сторонам и при любом постороннем звуке готов был тут же уехать. Но опасаться оказалось нечего, хотя ночь не была тихой – сегодня праздновали Первомай. Мало кто помнит, что именно отмечают в этот день, но Старогорск городок маленький и, как все маленькие городки, традиционный. Раз дали два выходных дня, значит нужно праздновать. Да не сидя по-тихому в квартирках, а по полной программе: с гостями, групповыми прогулками по ночному городу и пьяными песнями во весь голос. Так что окна в домах горели всю ночь, кое-где вспыхивали звездочки фейерверков, даже доносились веселые вопли, заставляя мужчину вздрагивать и торопливо озираться по сторонам.
Решившись, наконец, он вернулся к машине, открыл дверцу объемного багажника и еще несколько секунд смотрел на страшный сверток из бледно-розовой шелковой простыни. Из свертка выбилась прядь светлых волнистых волос, а в центральной его части разливалось темно-вишневое пятно.
Почти не чувствуя тяжести, мужчина поднял кого-то, укутанного в простыню, на руки, сделал несколько шагов к перилам моста и еще секунд десять не решался отпустить. Когда тело с шумным всплеском все же вошло в воду, он смотрел сверху: вопреки его опасениям, оно почти сразу пошло ко дну, лишь бледно-розовая простыня какое-то время стелилась по поверхности, словно дразня своими вишневыми потеками. Уже не колеблясь, мужчина вытащил из кармана брюк некогда дорогой ему, но теперь уже ненавистный револьвер и бросил вниз. Ещё один всплеск. Потом – тишина.
Словно сама судьба ему благоволила – покинул мост он опять же незамеченным.