Третья раса - Андрей Ливадный

Третья раса

Страниц

200

Год

Таинственный Рукав Пустоты – небесное пространство, лишенное сверкающих звезд, внутри которого развернулось непревзойденное противоборство между тремя древними цивилизациями и безрассудными ордами Зловещих Предтеч – высокоразвитыми формами жизни, обитающими в мрачных глубинах космоса. Это место открывает перед человечеством новые загадки, которые далеко не только насекомые сумели раскрыть, выживая во вселенской трагедии.

В самом сердце Рукава Пустоты пламенеет битва между мировоззрениями и расами, древностью и новаторством. Величественные цивилизации, обладающие тайнами далеких эпох, ведут отчаянную схватку с безжалостными Предтечами, чье безумие и агрессия декларируют новую эру страха во Вселенной.

Здесь, в Рукаве Пустоты, познания и мистицизм переплетаются в грандиозном поединке, в котором зарождаются новые формы мышления и мировоззрения. Люди должны проникнуть в глубины этой загадочной сферы, расширить свое сознание и принять вызов, брошенный зримым и незримым врагам, чтобы найти новые ответы на давние вопросы и преодолеть краеугольные камни, укрепленные Предтечами.

Как грандиозный эпос во Вселенной, Рукав Пустоты заполняется не только подвигами интеллекта и храбости, но и песнями о могуществе дружбы и веры в лучшее будущее. Это столкновение едва ли не бесконечных сил и воли – путешествие, которое никого не оставит равнодушным и обязательно откроет новые горизонты понимания мироздания.

Таким образом, загадочный Рукав Пустоты олицетворяет не только стремление к разгадке непостижимого, но и возможность для каждого из нас пересмотреть устоявшиеся представления о вселенной и обрести новые, порой невероятные озарения.

Читать бесплатно онлайн Третья раса - Андрей Ливадный

ПРОЛОГ ПЕРВЫЙ.

Планета Дансия* . 3774 год Галактического календаря…


Этой ночью над Дансией бушевала гроза.

Ветвистые молнии рвали небо. Дождь лил как из ведра.

Пастор Эммануил, служитель католического храма, готический фасад которого выходил на центральную площадь небольшого, по меркам Дансии, городка Данвер, всегда боялся грозы. И дело было не в его излишней набожности или же необразованности – наоборот, пастор был человеком грамотным, эрудированным и слишком хорошо понимал, что шпили храма, возвышавшиеся над остальными строениями городка, служили отличной приманкой для молний. Грозы на Дансии бушевали редко, но отличались особой, прямо-таки апокалипсической силой, и от молний, рвущих хмурые, свинцовые небеса, порой не спасали даже громоотводы.

Пастору уже перевалило за семьдесят. Шаркающей походкой он подошел к узкому окошку боковой пристройки и выглянул через мутный оконный витраж на улицу.

В этот миг очередная молния ударила где-то в пригороде, на секунду высветив контуры зданий муниципалитета, чьи фасады тоже выходили на площадь. Эммануил машинально перекрестился, глядя, как проливной дождь хлещет по уличному покрытию, стилизованному под древнюю булыжную мостовую. В свете нескольких фонарей было видно, как мутные, пенистые потоки воды бегут вдоль тротуаров, с монотонным шумом падая в колодцы ливневой канализации…

Гром от сверкнувшей несколькими секундами раньше молнии громыхнул, казалось, над самой головой, наполнив мутные небеса раскатистым треском.

В этот момент Эммануил и увидел тот самый огонек, который вдруг пробился сквозь хмарь дождя и начал приближаться, медленно опускаясь с небес.

В первый момент пастора взяла самая натуральная оторопь – слишком уж гнетущей, располагающей к разного рода нехорошим мыслям была окружающая обстановка, но спустя несколько секунд он с облегчением понял: ничего мистического в данном огоньке нет – сквозь монотонный шум проливного дождя пробился стрекочущий звук работающего на высоких оборотах двигателя, и очередная вспышка молнии вдруг высветила контур снижающегося над площадью большого армейского вертолета с эмблемой военно-космических сил Дансии на борту.

Пастор прильнул к полупрозрачному сегменту цветного витража, на миг забыв о грозе и своих недавних страхах.

«Да он же садится!..» – спустя несколько мгновений с изумлением и шевельнувшимся в душе нехорошим предчувствием понял Эммануил.

Действительно, вертолет натужно месил дождливый сумрак своими огромными лопастями, опускаясь на центральную площадь, и его прожектора казались глядящими сквозь муть дождя огненными глазами какого-то мифического животного.

Пастор не успел задаться вопросом – зачем, к кому прибыл военно-транспортный вертолет, – все разрешилось слишком быстро: опорные шасси коснулись земли, в борту камуфлированной машины открылся люк, и оттуда, взметнув брызги, на покрытую лужами мостовую спрыгнул офицер в форме ВКС Дансии. Согнувшись под проливным дождем, по-прежнему хлеставшим по площади, он бегом пересек отделявшие его от ограды метры, и недоумевающий, более того, напуганный пастор внезапно вздрогнул, услышав гулкие удары кованого кольца во входную дверь.

Нельзя сказать, чтобы ноги святого отца не дрожали, когда он шел через пустое сумеречное помещение храма к входу.