Кофе на двоих

Город плавился, как сыр на горячем тосте. Асфальт под ногами будто подрагивал, воздух дрожал от жары, а машины на улице казались ленивыми ящерицами, застывшими под палящим солнцем. Алиса вытерла лоб ладонью и мысленно пожелала здоровья всем синоптикам, которые два дня назад обещали «комфортные двадцать три градуса и легкий ветерок».

Вместо этого стояла духота, липкая и беспощадная, а ей еще предстояло отработать свой «обязательный пункт программы» – зайти в кофейню, про которую последние полгода все только и трещали в соцсетях.

«Атмосфера, в которую хочется вернуться…» – вспомнила Алиса одну из восторженных рецензий и фыркнула. Она эти слова слышала чаще, чем собственное имя. И почти всегда за ними скрывались слишком сладкие сиропы, переоцененные десерты и музыка, от которой хотелось выть.

Алиса сделала шаг внутрь – и тут же споткнулась о толпу людей, заполнивших каждый квадратный метр пространства. Было шумно, тесно, как в маршрутке в час пик. Чей-то локоть ткнулся ей в бок, из динамиков лилась бодрая музыка, а кондиционер, судя по всему, погиб смертью храбрых.

Она моргнула, чтобы привыкнуть к полумраку зала, и тогда впервые его увидела.

Владельца кофейни – Никиту.

Он стоял за стойкой, ловко держа в руках два стаканчика с капучино, и командовал своими бариста легким движением подбородка. Высокий, под метр девяносто, со взлохмаченными темными волосами, в черной футболке, натянутой на широкие плечи, и с короткой щетиной, делающей его похожим на героя какого-нибудь итальянского фильма. Глаза у него были теплого карего цвета, но сейчас они горели напряжением, будто он одним взглядом мог сверлить бетонные стены.

«Отлично. Сто процентов самопровозглашенный гений кофе», – подумала Алиса с кисловатой ухмылкой.

Она подошла к кассе, поймав взгляд бариста – хрупкой девушки лет двадцати пяти с яркими зелеными волосами, перехваченных в высокий хвост. На бейджике красовалось имя: Лена.

– Что будете заказывать? – весело спросила Лена.

– Эспрессо и… – Алиса окинула взглядом витрину, где сверкали крошечные пирожные с неприличным количеством крема. – Вот этот десерт. Как он называется?

– «Шоколадное счастье», – гордо объявила Лена.

«Шоколадное счастье… Угу. Чувствую, сегодня мое счастье закончится гастритом», – подумала Алиса, расплачиваясь картой.

Она кое-как нашла свободный столик у окна, села и развернула бумажный стаканчик. Сделала глоток – и ее скривило так, будто она проглотила жидкий асфальт. Кофе был густой, почти маслянистый, невероятно горький и обжигающе горячий.

– Ммм… восхитительно, – пробормотала она себе под нос. – Если вам нравится ощущение, будто на языке расплавленный гвоздь.

Десерт тоже не спас положения. «Шоколадное счастье» оказалось убийственно сладким, как детский сироп от кашля, и Алиса подозревала, что съела дневную норму сахара одним махом.

Она осмотрела зал. Люди смеялись, фотографировали кофе, переговаривались громкими голосами. Кто-то стоял в очереди, кто-то обнимался у стойки. Атмосфера, безусловно, была… живая. Но лично Алисе хотелось тишины, простора и хотя бы легкого намека на кондиционер.

Она подняла глаза и снова встретилась взглядом с Никитой. На секунду показалось, что он заметил ее реакцию – чуть нахмурился и отвернулся к кофемашине.