Заволжские были. Добрые рассказы и повесть о любви

1. Старушки на Луне.

.

Бабе Дуне Грязевой было 90 лет. Раньше она работала при церкви. Продавала свечки, собирала записки. Но потом церковь закрыли, и на этом месте открыли магазин.

Попа куда- то сослали, а старушки певчие собирались теперь по хатам, пели.  Баба Дуня стала больная, сгорбленная и старенькая. Тимуровцев прикрепили ухаживать за ней. Принести дров (в Поволжье, где дров не было, это были кизяки, изготавливавшиеся из коровьего навоза и соломы), очистить снег у самой избушки, у порожка. Принести воды из колодца. Самой-то ей трудно было это сделать.

В углу её скромной хатки стоял старинный сундучок. Она его аккуратно открывала в другую сторону, чтобы тимуровцы не видели, что там лежит. Ушлые тимуровцы обхаживали старушку со всех сторон.

– Теть Дунь, а что у тебя в сундучке?

– Теть Дунь, а можно я на сундучке посижу?

Однажды она смилостивилась по своей доброте, не думая, чем это ей обернется, и показала тимуровцам, что лежит в ее заветном сундучке. А лежали там желтые письма с фронта от погибших мужа и двух сыновей. И весь сундучок был наполнен старинными восковыми свечами, которыми она очень гордилась и дорожила.

Любили мы тетю Дуню. Но больше всего любили чего-нибудь пожевать. Жевали все: вар, смолу, солодку – солодик, выдергивали камыш, ели аир; от  смолы и вара  зубы у ребятишек были черные.

А тут такая роскошь! Воск мягко жевался, был приятным на вкус, приятно щекотал нёбо и пощелкивал на зубах: щёлк, щёлк, щёлк, щёлк!

Мы попросили у бабы Дуни свечечек пожевать. Она нам радостно выделила по одной свече.

На следующее утро вся маленькая школа жевала воск. Это была конвертируемая валюта. За жвачку из свечки давали открытку  с изображением артиста, конфету, мятный пряник,  писчее пёрышко или деревянную ручку к нему, цветной карандаш. Народ ничего не жалел, для того, чтобы пожевать восковую жвачку. Зубы побелели. Ребятишки радостно вытаскивали изо рта и показывали друг другу, у кого какая жвачка.

– Дай пожувать, – просили те, у кого ничего не было на обмен.

Четыре тимуровца имели успех. Их ждали с утра у ворот школы и гурьбой провожали из школы до дома.

И так мы просили у бабы Дуни свечки каждый день.

Наконец, поток свечей иссяк. И она нам перестала выделять. Мы стали держать совет: как же выпросить ещё.

Самая сметливая, смелая и башковитая была Люся Шабалова и она придумала вариант отправления стариков на Луну. Вариант сработал.

Ребятня прибежала к бабе Дуне.

– Тетя Дуня, беда!

– Что такое, дочкя? Кака така беда?

– Ой, беда так беда! Ты знашь, что щас придумали-то, мы те даж боимся сказать!

– Да говоритя скорее, не тянитя.

– Ты знашь, на Луну народ собрался лететь скоро. Старушек-то не жалко.  В государстве решили теперь отправлять на Луну всех старух. Слыхали, в правлении на тя разнарядка пришла.

– Ой, что же мне делать-то? Кто ж мя защитить?

– Мы за тя похлопочем!

– Ой, похлопочитя! А я уж вам ещё свечечек добавлю!

– Добавь, добавь.

Узнав, что ее хотят отправить на Луну, старушка щедрою рукою выделила свечки юным тимуровцам – будущим представителям российского бизнеса. И всё было хорошо. Но кто-то из соседей или учителей просветил старушку. И однажды, когда обнаглевшие тимуровцы, пресыщенно и жадно поглядывая на сундучок , пришли рассказать, как они хлопочут за тетю Дуню, она вдруг сказала: