Срочно! Женюсь на вашей маме

Громкий звонок заставляет проснуться. Не сразу понимаю, что происходит, и откуда этот душераздирающий звук. Разлепляю глаза и вижу, что заснул прямо за рабочим столом. На диване для посетителей храпит мой друг и партнер по бизнесу Ростислав Сафин. Кабинет завален коробками из ресторанов. Отдохнули на славу… Дорвались, как говорится.— Замолкни, — бросаю взгляд на разрывающийся телефон. Но он не слушается. Настырно продолжает звонить.— Братан, ответь… Голова сейчас лопнет, — стонет друг, пытаясь натянуть свитер на уши.Хватаю телефон и рявкаю:— Слушаю!— Максим Михайлович… Можно к вам зайти прямо сейчас?..— Нет, блин, нельзя! — швыряю трубку обратно. Сколько времени? Почему секретарша еще на работе? Или она уже на работе? Бросаю беглый взгляд на часы: восемь тридцать утра. Немудрено, что я не выспался. Даже не помню, во сколько отключился.Сафин тем временем переворачивается набок и продолжает спать. Ему хорошо, он на диване. А у меня стул не приспособлен для сна. Шея затекла… ноги сводит… а еще говорят, что ортопедический! Вранье!Ладно, еще пятнадцать минут подремлю… Рабочий день начинается с девяти. А руководителю позволительно немного опоздать. Откидываю голову на подголовник кресло и прикрываю глаза.— Тр-р-р! Тр-р-р! — снова трещит телефон. Да чтоб это секретаршу… Приучил на свою голову приносить кофе по расписанию!— Вера, эспрессо сегодня не надо. Аспирин приготовь и не звони мне еще полчаса, иначе я тебя уволю к чертовой матери!— Максим Михайлович… прошу вас, не увольняйте… у меня тут дети… проснулись. Я не знаю, что с ними делать. Они, наверное, голодные, — почти плачет. Но меня не разжалобить в таком состоянии.— Что еще за дети?! Здесь детям не место! Возьми и отведи их в детский сад! — не выдерживаю.— А в какой?Ну что за мать такая, я откуда знаю в какой…— Макс! Стой! — вскакивает с дивана Ростислав, мгновенно просыпаясь. Перевожу на него удивленный взгляд:— Чего ты подорвался?— Сколько времени?— Восемь тридцать, — отвечаю ему.— Так в восьмой или в тридцатый? — переспрашивает Вера, решив, что я имею в виду номер садика.— Не надо их ни в какой сад! Я ужасный отец! Дай мне трубку! — вопит Сафин.— Это чего, твои, что ли, дети с Верой? — спрашиваю у друга, но за него отвечает секретарша:— Нет, Максим Михайлович, не мои, а ваши. Так что с детским садом?Я окончательно впадаю в ступор, а Ростик тем временем выхватывает у меня телефон и орет:— Вера, мои близняшки у тебя?!— Господи, Ростислав, ты же сказал, что Вениамин Петрович за ними присмотрит, пока мы тут… отдыхаем, — постепенно доходит до меня.Сафин отмахивается, что-то выясняя с секретаршей, а потом кидает телефон и облегченно выдыхает.— Вениамин взял к себе дочерей только на вечер. Мы договорились, что я их у него заберу, когда освобожусь. А я… у тебя в кабинете заснул и… Забыл.— Ну видишь, старикан сам привез их к нам. Так что все нормально, — улыбаюсь, делая глоток воды.— К счастью, да. Сейчас Вера их приведет. Какой же я отец… Какой же я… — продолжает причитать, хватаясь за голову.— Да ладно тебе. Ничего же не случилось. Перестань сокрушаться.— Лика ни за что бы так не поступила с родными детьми.— Ну… — на это сказать нечего. Мы с Сафиным те еще экземпляры… Хотя он же не специально! Просто устал… — Ладно, жди здесь, а я пойду. Надо бы умыться и сменить рубашку. А еще прибраться в кабинете после нашего застолья. Сегодня встреча с важными людьми, а у меня тут… салаты и пицца, — хмыкаю.— Мне бы тоже освежиться не мешало. А то дети не узнают. Подумают, что папу подменили.Начинаем хохотать, как два идиота. Но наш смех резко замолкает, когда секретарша заводит детей.— Вера! Ты кого мне привела?!— Близнецов, как заказывали, — неудачно шутит, а может, говорит всерьез. Кто разберет, что в голове у блондинки?..— У меня девочки, Вера. А это пацаны. Пацаны! Понимаешь?!— П-понимаю… — заикается, бледнея.— Где мои малышки?! Ксюша! Даша! Господи… Это полный трындец! — ревет Ростислав, почти сбивая с ног секретаршу и выбегая в коридор, будто бы у нас там раздают детишек.Пока он носится по офису, перетряхивая вещи и заглядывая в шкафы, залпом осушаю бутылку с водой и смотрю на детей, которых привели мне в кабинет. — М-да… Вот это мы попали…