Жизнь в ролях

Кайлу и Эми: мы сумели сделать свою жизнь достойной.

Робин и Тейлор: благодаря вам мне есть ради чего жить.

Мир – театр;

В нем женщины, мужчины, все – актеры;

У каждого есть вход и выход свой,

И человек один и тот же роли

Различные играет в пьесе…[1]

Уильям Шекспир. Как вам это понравится

Она перестала кашлять. Кажется, она снова уснула. Затем внезапно ее рот наполнился рвотой. Задыхаясь, она вцепилась пальцами в простыни. Я инстинктивно протянул к ней руки, чтобы ее перевернуть.

Но тут же одернул сам себя.

С какой стати я должен был ее спасать? Ведь эта маленькая дрянь, эта наркоманка Джейн, пыталась меня шантажировать, обещала выдать полиции и тем самым уничтожить все, ради чего я столько работал. Лишить меня источника денег, которые я пытался оставить моей семье, – а ведь это было единственное, что я мог оставить своим близким.

В горле у нее забулькало – она отчаянно боролась за глоток воздуха. Глаза Джейн закатились под лоб. Я почувствовал укол вины. Черт возьми, сказал я себе, ведь она всего лишь глупая девчонка. Сделай же что-нибудь.

Но если я вмешаюсь сейчас, не будет ли это просто отсрочкой неизбежного? Разве не все они рано или поздно погибают вот так? Рядом с Джейн неподвижно лежал в коматозном состоянии мой партнер Джесси. А ведь именно она втянула его во все это дерьмо. Если я сейчас вмешаюсь и выступлю в роли всевышнего, протягивающего руку помощи, Джейн убьет и себя, и Джесси, она убьет нас всех.

И я приказал себе: не впутывайся в это. Когда Джесси проснется, пусть он один увидит и осознает, что произошло. Да, это, конечно, печально. Любая смерть – это печально. Но со временем он справится с этим. Он переживет это, как и все плохое, что происходило с нами раньше. Так уж люди устроены. Наши раны затягиваются, и мы продолжаем жить дальше. Пройдет несколько месяцев, и он перестанет вспоминать об этой девице. Найдет себе другую, и все с ним будет в порядке. И правильно. Нам всем нужно двигаться дальше.

Я просто сделаю вид, что меня здесь не было.

Но я ведь здесь. И она все-таки человек.

О, господи. В кого я превратился?

Мне вдруг показалось, что я смотрю не на Джейн, не на подружку Джесси, и даже не на актрису Кристен Риттер. Передо мной была Тейлор, моя дочь. Я больше не был Уолтером Уайтом. Я стал Брайаном Крэнстоном. И у меня на глазах умирала моя дочь.

Я безумно полюбил ее с того самого момента, когда она родилась в 1993 году – немного раньше срока. Как только я увидел комочек живой плоти весом чуть меньше семи фунтов, я ощутил непередаваемую, всепоглощающую любовь к этому крохотному существу. С тех пор я ни разу не позволял себе даже помыслить о том, что когда-нибудь ее потеряю. А теперь я ясно и отчетливо видел, как она умирает. Уходит от меня.

Никакого плана у меня не было. Когда я готовлюсь к подобным непростым сценам, я никогда ничего не рассчитываю заранее. В процессе подготовки я просто пытаюсь представить, какие эмоции я могу испытать. Делю сцены на фрагменты. Но при этом всегда оставляю для себя возможность действовать спонтанно, внимательно прислушиваюсь к собственным ощущениям.

Подготовка ничего не гарантирует. Но, если повезет, она может помочь сыграть сцену по-настоящему естественно.