Между прошлым и будущим в сумерках свободы. Пестрые заметки. из блокнота журналиста

© Юрий Никифорович Коваль, 2017

ISBN 978-5-4485-0352-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЖИЗНЬ ТЯЖЕЛА, МУЧИТЕЛЬНА И ПРЕКРАСНА…

На крыльце магазина идет бойкая торговля яйцами. В очереди три-пять человек. «Ой, какие мелкие», – запричитала довольно крупная покупательница. Очередь молчит. «Яйца-то голубиные», – не унимается крупногабаритная женщина. Очередь молчит. «И зачем продают такие яйца?!» – патетически восклицает покупательница, которую я прозвал про себя «поджигательницей».

«Вам не нравится – не берите, – взорвался наконец один из очередников. – В магазине – крупнее. Правда, стоят они 19, а не 16 рублей, как эти». «В магазине тоже мелкие», – не унимается «поджигательница».

…Странно устроен человек. Он охотно замечает все плохое, все, что на поверхности, всю накипь нашей жизни. По стране идет вселенское нытье: все кругом дорого (но бананы, не картошка, раскупаются круглый год), работа неинтересная, зарплата мизерная. Дома горячей воды нет, телефон без конца отключают. На улицах – пыль и грязь, и много дней и ночей стоит невыносимая жара (а в прошлом году были невыносимые дожди и сырость). Все плохо. Кругом жулики, так и норовят обмануть.

…Узнал от своей знакомой, что в часовой мастерской в ее «Электронике» устранили какую-то неисправность и не взяли за это ни копейки. Я вспомнил, что мои механические часы «Ракета» туго, со скрипом заводятся, и решил зайти в эту мастерскую, благо она неподалеку от дома.

Незаметная дверь. ТОО «Время». Захожу в полумрачную каморку. Протягиваю мастеру часы (он сосредоточен, молчалив, в левом глазу – увеличительное стекло), объясняю, в чем дело.

Мастер (какое замечательное понятие!) снял крышку, капнул, куда положено, одну-другую каплю масла и вернул мне часы.

– Сколько с меня? – спросил я его.

– Нисколько.

– Но вы же работали?

– Ничего не надо. Проверьте, как они заводятся.

Я, как только мог, горячо поблагодарил часового мастера и выскочил на улицу.

…В кабинете начмеда одной из уфимских больниц появилась женщина с направлением из поликлиники. Поликлиника – Советский район, больница – Орджоникидзевский. Начмед прочитал направление: целый букет «модных» болезней – диабет, ишемия, панкреатит…

Спросил:

– Где работаете?

– В школе.

– Учительница? Найдем место.

Каждый бы так. Учитель? Какие могут быть сомнения? В первую очередь.

…А на дворе по-прежнему жарко, и в булочной хлеб непропеченный. И пакет с молоком порвался. В квартире комары летают, выпестованные в сыром подвале, ползают тараканы, подкормленные мусоропроводом, с потолка течет вода – еженедельный сюрприз от соседей.

В 70-е годы довелось мне услышать со сцены одного из театров молитву. Молилась простая русская женщина, второстепенный персонаж пьесы. «Прожит еще один день – слава Богу. Взошло солнце, красота-то какая – спасибо тебе, Господи! Есть необходимое – хлеб, вода – и хорошо. Работают руки, ноги, – замечательно. Жизнь тяжела, мучительна и прекрасна. Благодарю тебя, Боже, за то, что ты даровал мне ее».

Христианская мораль уныние почитает за большой грех. И то правда: зачем ныть? Надо жить и работать. Работать и жить. Несмотря ни на что. И заряжаться оптимизмом у инвалидов. Они не ропщут на жизнь, они – живут.

ПОДАЙТЕ, РАДИ АЛЛАХА!

Примета времени: в Уфе появились нищие из Таджикистана. Говорят, это таджикские цыгане.