Артек до и после реконструкции

(Сентябрь-декабрь 2014 года)

Из МДЦ «Артек»

До реконструкции. 7 сентября 2014 года —2-ой день в «Артеке», спустя 50 лет после работы в нём (с августа 1963 года до конца августа 1964 года)

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

1963-ий год – прибытие в «Артек» после летней педагогической практики по окончании 2-ого курса филологического факультета. Позади Москва, ЦК комсомола. Мы в «Прибрежном», вечер, стемнело. Вдруг поднимается сильнейший ветер. Гнутся, дребезжат опоры скульптур Эрнста Неизвестного, похожие на «флагштоки», снуёт по дорожкам группа людей, спрашивая друг у друга, не снесло ли крышу с корпусов. Нам объясняют: «Прибрежный» – новый лагерь, и эта буря для него серьёзное испытание. Утром видим, что всё в порядке, и идём подбирать форму.

Так начиналась моя артековская жизнь.

2014 год. 8 лет назад официально завершена трудовая деятельность на кафедре русского языка ВолгГТУ, и снова —«Артек», «Артек» через 50 лет после окончания работы в нём. Конечно, во мне теплится надежда увидеть тех, с кем вместе придумывали, обсуждали, предлагали, спорили – ведь «Артек» в 63-ем переживал, как и теперь, новый этап своего развития, и мы были свидетелями и участниками этого. Из Интернета знаю, что Е. А. Васильев уже не с нами, но, наверное, есть его семья, дети… Очень хотела бы встретить добрую, заботливую, не по годам мудрую Ф. Г. Дыскину. Рада была бы посмотреть на всегда чем-нибудь увлечённого Д. М. Стрельникова. (Годы работы в школе, в ВУЗе приучили называть по имени отчеству.) И было бы невероятным счастьем, если бы был жив В. Т. Свистов. Случайная встреча с ним на эвакобазе в мои первые месяцы работы в «Артеке» очень мне помогла, хотя он, может быть, и не догадывался об этом. Никогда не забуду, начало 2-ого дня моего дежурства (днём раньше встречала поезд с ребятами и еле нашла вокзал). Состояние ужасное: вещей нет – остались в лагере, город не знаю (Симферополь), об обязанностях здесь понятие смутное. В комнате для приезжих вереница кроватей и пианино. Подхожу, уверенная, что закрыто, – открыто. Сажусь и через «минуту», вложив в звуки все скопившиеся эмоции, «выдаю» 1-ую часть Этюда №12 Шопена, вздрагиваю: Что наделала, ведь могли услышать, вдруг кто-нибудь спит. Пытаюсь бесшумно закрыть крышку и понимаю, что за спиной кто-то есть, – слушающим оказался интеллигентный, музыкальный, всё понимающий В. Т. Свистов, по своим делам приехавший в Симферополь. Его фамилию и имя узнала много позже, когда показала в Гурзуфе Ф. Г. Дыскиной человека, спасшего меня от отчаяния.