Я садовником родился

СТИХИ Лирика

********

Горчичное зерно

Слушая Вивальди

Осень, дождь,

вода струится,

двор до веточки промок.

А в окне на тонкой спице -

Ярко вспыхнувший цветок.

Звезды плещутся, как рыбы

в тёмном омуте небес.

Долго слушать мы могли бы,

как Вивальди, ночь и лес.

А в Венеции, наверно,

хлещет дождь по мостовой,

мокнут ласточки прищепок

на верёвке бельевой.

В тихом тайном разговоре

шепчет женщина, смеясь:-

– Это просто ветер с моря

сильно действует на нас.

Пластинка

В закоптелой крынке розы.

Снег в окне идёт, идёт…

Ставлю диск кончерто-гроссо.

Воскресенье, скрипок взлёт.

В этом ритме море, мирты,

и пейзаж другой и век,

но смотрю – в таком же ритме

валит, валит русский снег.

Ритмы волн кончерто-гроссо,

скрипки, звуки, завитки –

снегу, русскому морозу

так созвучны, так близки!

И пока звучит пластинка,

всё в единстве, всё слилось –

волны, глиняная крынка,

розы, музыка, мороз.

Стансы

Ветер снег сдувает с крыши

и качает голый куст.

Телефоны – в старых книжках,

и почтовый ящик пуст.

У театра до ночлега

фонари горят, народ.

И на шапках шапки снега

у того, кто долго ждёт.

Ни живой воды, ни слова

странник мне не принесёт.

С рыбкой века золотого

Лета медленно течёт.

И не встретив человека,

не желая людям зла,

золотая рыбка века

в море, молча, уплыла.

Я иду через ненастье

в гости с розами ветров,

чтоб любимую украсить

ожерельем лёгких слов.

Побежала речи речка.

Колокольчик зазвучал,

и от смеха все овечки

разбежались по плечам.

Через горы, через реки

мне теперь не по пути.

Я задумал в человеке

все сокровища найти.

Сквозь пространство поколений,

неизменно, всё вперёд,

рассекая волны времени,

лодка лёгкая плывёт.

Счастлив дом, в котором рыбки

Разноцветные живут,

Где и слабость и ошибки

Не осудят и поймут.

Глаз влюблённых не встречая,

Чистой горечи полна,

Словно лилия речная,

Спит счастливая жена.

***

Я садовником родился,

но садовником не стал.

Это в юности о лаврах

и о славе я мечтал.

В старом, милом, на Мещанской,

в ботаническом саду

вишней в плошке восхищался

и викторией в цвету.

Двадцать лет в глухие годы

на печи своей сидел,

но на бедствиях народа

руки ложью не согрел.

А удачи и успехи –

утешители души –

как картонные доспехи

в детских играх хороши.

Если б не было ошибки

если б слух мой был здоров,

я сыграл бы вам на скрипке

напряжённых проводов.

И в сентябрьских аллеях,

если б живописцем был,

дождь тетрадочных линеек

косо вам изобразил.

В сизых сумерках с потёками

осенняя Москва.

Сквозь закапанные стекла –

жёлто-мокрая листва.

А в апреле, в лёгкой куртке

выйдя словно из щели,

видишь фантики, окурки

из-под снега проросли.

Но теперь всего дороже –

чтобы просто, ясно жить.

Толстокожий подорожник

нужно к ране приложить.

Вы не верите? – не верьте.

Ну а я упрям и тут –

верю, что сухие жерди –

будет время – расцветут.

***

От солнца теплы половицы,

мерцает из листьев узор.

Окно открываю во двор –

поют-заливаются птицы -

хорошего дня увертюра.

Я пробую песню свою -

и весело с клавиатуры

по буковке хлеб свой клюю.

И вот уж дворовые птицы,

услышав знакомый им звук,

(как стук по фанерке – тук-тук)

летят у меня подкормиться.

Небесные вольные птицы

живут на случайных хлебах.

И в комнату голубь косится…

Но сам я на птичьих правах.

И нечем им здесь поживиться.

Не для голубей-воробьёв

рассыпаны мной по странице

насущные горсточки слов.

Страница как неба клочок.

Всё время живу в ожиданье

увидеть, как сквозь потолок