Падшая

Морок змеем ползет по оврагам, нагоняя зловещую жуть.
Это кто с запоздалой отвагой, и куда - направляет свой путь?
Звезд на небе узор филигранный, тихий плеск родниковой воды…
И, похоже, самой Ариадной перепутаны нити судьбы.
Но душа, покаяньем объята, спотыкаясь, шагает сквозь ночь,
Чтоб распутать клубок этот клятый и печали свои превозмочь.
От себя никуда нам не деться, плачет в сонных лугах коростель,
И в тревоге сжимается сердце, ноет горькою болью потерь.
Не судите, лишь время рассудит. Тяжек путь заплутавшей души
Возвращения к тем, кто нас любит, от кого мы однажды ушли...
(В.Котиков)

ГЛАВА ПЕРВАЯ.
Вечер обещал быть запоминающимся. По крайней мере, искоса поглядывая на посетителя с постоянно бегающими, хитрыми глазами, я была в этом уверена. Именно такие приносят с собой целый ворох проблем, которые легко смогут тебя похоронить в прямом смысле этого слова.
- Ну-ка скажи мне, старик, с чего ты уверен, что эти трое, про которых ты нам тут битый час толкуешь, самые что ни на есть настоящие преступники? – Веснушка равнодушно посмотрел на деда, стоящего по стойке смирно, и со вкусом пыхнул трубкой с вишневой примесью.
Вообще я не любила когда мои подчиненные курят в моем присутствии, и виновато в этом мое излишне чувствительное обоняние, но своему заместителю прощала многое.
- Ну, а кто же, как не преступники? – удивился старик, оживая на глазах, - оборотней же давно приравняли к убийцам и запретили вход во все города Приграничья. Или что-то изменилось?
Веснушка затянулся еще раз, но услышав про выходцев из Мандебурга, от неожиданности поперхнулся. Я с сожалением оторвалась от бумаг, которые не спеша изучала второй день и похлопала ценного сотрудника по спине. Нельзя разбрасываться такими кадрами, кто же потом работать будет?
Вообще этот милый и на первый взгляд добродушный парень, был старшим специалистом в инспекторском отделе городской гвардии в Родении, которая в свою очередь была крупным торговым узлом. Только выдающего огненно-рыжего цвета волосы, которые он постоянно стриг практически под самые корни, да щедро обсыпанный задорными веснушками нос, сделали свое черное дело. Не только коллеги, но и сами горожане, которые вынуждены были столкнуться с Диланом, обращались к нему не иначе как «Господин Веснушка». Надо ли говорить, что подобное отношение сильно его раздражало, а сделать он ничего не мог?
Самой службе было всего-то семь лет, и занимались мы обеспечением покоя граждан только в темное время суток. Если кто-то переступал черту закона днем, то этим занимались непосредственно гвардейцы. Лично для меня это было достаточно странным делением, но как говориться, хозяин – барин. Если местному бургомистру так больше нравилось, то я совсем не против получать за это повышенный оклад и премиальные.
Наконец откашлявшись, Дилан сделал усилие над собой и просипел:
- Как ты сказал, оборотни?
Сухопарый старик с неприятными водянистыми глазами, расположенными чуть на выкате, даже всплеснул руками от негодования, что ему не желают верить:
- Что ж я, по-вашему, господин мой хороший, прожил больше ста лет, а знаки на оружии различать не научился? Окромя этих безбожников, красного спящего волка никто и не носит больше.
По поводу безбожников это он, конечно, загнул, но полученные новости, откровенно говоря, настораживали. Двуликие, получив запрет на вход в здешние земли после Последней войны, под страхом немедленной казни не появлялись на виду уже лет триста. Чтобы кто-то из них решился заявиться в Родению, должен был иметь на это очень весомый повод, иначе не стал бы так рисковать.