Когда мне исполнилось восемнадцать, я почти сразу съехала от родителей на съёмное жильё. Захотелось взрослой жизни. Со съёмом проблем не возникло, так, как я работала и училась на заочном. Новое моё жилище было в самом центре города, что меня очень радовало. Да и не дорого, чему я кстати очень удивилась. Квартира с потолками по три метра высотой, тремя комнатами, огромным балконом. Красотень, да и только! Первое время всё было хорошо, правда я прислушивалась к каждому шороху. Всё таки я привыкла жить с родителями. Дома всегда был включен телевизор, мама на кухне, что-то готовила, шумела вода. Тут же я была совсем одна, никто не мог шуметь, или включать телевизор. Иногда ночью мне казалось, что на меня кто-то смотрит. Я списывала это на непривычное одиночество. Было очень жутко. В одну из таких ночей я села в кровати и стала рассматривать комнату. Мой взор привлёк висящий на стене портрет какой-то пожилой женщины. Мне казалось, что она смотрит прямо на меня. Я встала, подошла к портрету и повесила на него полотенце. Вернулась в постель, я быстро уснула. Проснувшись, я чувствовала себя совершенно разбитой. Сев в постели, я увидела, что полотенце валяется на полу. Наверное упало… Я быстро позавтракала и отправилась на работу. Чувствовала я себя весь день плохо. Слабость одолевала. Еле, как дожив до шести вечера, я поплелась в аптеку.
Придя домой я наелась таблеток и без сил плюхнулась в кровать. Обычно после ужина из лекарств мне утром всегда становилось лучше. Я надеялась, что и в этот раз всё будет отлично. Повернувшись на бок мне снова бросился в глаза этот портрет.
– Ну не смотри на меня, и так до себя… Пробубнила я портрету и еле, как поднявшись, снова закрыла его полотенцем. Утром мне не стало лучше, я позвонила на работу и сказала, что в таком состоянии не смогу работать. Было очень плохо. Я выпила лекарство и погрузилась в сон. Вдруг я почувствовала, что меня кто-то аккуратно гладит по голове. Я подняла глаза и увидела ту самую женщину из портрета. Она улыбалась, но улыбка была вовсе не доброй. Больше походила на оскал. Я хотела закричать, но не смогла. Моё тело не слушалось меня. А вместо крика, были только хрипы… Я резко дёрнулась, а потом я проснулась. Это был всего-лишь сон. Я вздохнула с облегчением. Сердце бешено колотилось, в висках стучало. Я взглянула в сторону портрета. Полотенце снова лежало на полу. Мне стало совсем не по себе. Чертовщина какая-то.
В это утро я собралась с силами и всё же дошла до больницы, сдать анализы. Пройдя врача и все положенные процедуры, я почувствовала, что мне стало хоть немного, но легче. Я поймала себя на мысли, что не чувствую голода. Аппетит пропал совсем. Хотя, честно признаюсь, что покушать я всегда любила. К родителям в эти дни я не ходила, не хотела маминой этой вечной паники и суеты. Обычно она очень сильно переживает. А я не люблю чрезмерную опеку. Вернувшись домой, кое-как поделав домашние дела, ноги понесли меня в комнату на кровать. Боковым зрением я увидела полотенце лежащее на полу. Накинула его на портрет, я закрепила его маленькой заколкой для волос. Потом я легла на кровать и не заметила, как погрузилась в сон. Проснулась я, когда уже совсем стемнело. Открыв глаза, я сразу увидела, что полотенца на портрете нет. Пытаясь встать, я увидела, что в дверях кто-то стоит. В темноте я не могла рассмотреть, кто или что это. Внутри всё похолодело. Сердце бешено колотилось. Я закрыла глаза, резко открыла. Оно приблизилось.
