Истории отрочества и юности

Оглавление

1. Преддверие первой любви

2. Начальная школа

3. Соседские мальчишки

4. Сережа

5. Лето

6. Детские сады

7. Соседи

8. Родственники

9. Деревня

10. Двоюродная сестра

11. Леня

12. Река

13. Ваня

14. 5-й класс

15. Две Лены

16. Учителя

17. Одноклассники

18. Футбольные страсти

19. Первый выезд в Россию: Соликамск

20. Перелом руки

21. Желтуха и соблюдение диеты

22. Второй выезд в Россию: Великие Луки

23. Возвращение Вани

24. Первое знакомство

25. День рождения: 14

26. Первые свидания

27. Саша

28. Первая близость

29. День рождения: 16

30. Эдик

31. Третий выезд в Россию: Подмосковье

32. Школа № 5

33. Она

34. Попытка суицида

35. Клетка

36. Лето 91-го

37. Гомель и Политех

38. Сергей Спонсор

39. День Рождения: 18

1. Преддверие первой любви

Я не помню ее имени. Не помню ее лицо. Она – лишь смутный образ из далекого прошлого. Я даже не могу сказать, что это было первой любовью в моей жизни. Скорее неким преддверием.

Мне было лет пять, и это происходило в детском саду. Единственное, что я помню – ее волосы. Светлые и длинные. И, кажется, вьющиеся. Быть может, поэтому в дальнейшем для меня станет таким важным, какие у моей девушки или женщины волосы.

Вьющиеся локоны закрывают тонкие плечики. И частично закрывают лицо. Наши раскладушки рядом. Я справа от нее. Это «тихий час», самое его начало. Раскладушки обычно ставят в нашей группе в три ряда, они постепенно заполняются детьми, по мере того, как каждый находит свою кровать – по нашивке с фамилией или инициалами на матраце, – раздевается до трусов, майки и забирается под одеяло. Почти всегда идет своеобразная игра – чей ряд заполнится раньше, и кто победит. Те, кто уже в кроватях, сидят, вытянув ноги и упершись для удобства руками – отводят их назад и немного в стороны. Наши койки узкие, стоят вплотную, и, если постараться, я ставлю левую руку так, что она касается ее правой руки. Вот так просто: мое предплечье и ее предплечье. Она следит за ребятами и даже не замечает этого касания – это естественно, некая случайность. Мне хорошо. Я уже не слежу за игрой: слова тех, кто подбадривает и поторапливает оставшихся, кто еще не лег, проходят мимо моего сознания. Для меня существует лишь это касание и ее рука.

Я еще не знаю, что такое женщина, что вообще происходит между мужчиной и женщиной, но что-то внутри меня, пробуждаясь, опережая развитие и потребность, вынуждает касаться руки девочки, по случайности оказавшейся на соседней раскладушке.

Как часто мы оказывались рядом на «тихом часу»? Я не помню. Быть может, немало раз. Быть может, это случилось лишь однажды. Это длится считанные секунды, но они запомнятся мне гораздо отчетливей, нежели многие другие моменты в жизни детского сада. Преддверие… Касание… Теплая гладкая кожа… Локоны… Секунды…

Я не найду ее потом на фотографии выпускной группы детсада или на новогодних фото, я даже в точности не уверен, что ее там нет. Скорее всего, нет, иначе я узнал бы ее? Ее след затерялся, как теряется все наше прошлое, которое уходит от нас все дальше и дальше. Даже захоти я из принципа узнать ее имя, как она выглядит теперь, каким стала человеком, даже подключи к этому частного детектива, вряд ли бы из этого что-то вышло. Пусть так. Наверное, это и к лучшему.

То время сохранило в памяти множество обрывочных событий-образов. Разных, без всякой логики, вне зависимости от их важности и времени, когда это случилось. В чем-то это похоже на сновидения, и это в очередной раз вынуждает задаваться вопросом: что есть реальность? Память оставила мне все это, как набор вещей, «уцелевших» после переезда в новый дом. По сути, можно обойтись без них, но и необязательно выкидывать – пусть полежат. И эта пауза, пока вещи – ненужные? – находятся под рукой, вынуждает брать их, рассматривать и вспоминать.