Теория вечной жизни

Жизнь – это лира, а ее мелодия – смерть.

Бессмертные смертные и смертные бессмертные – одни живые смертью других и мертвые жизнью других.

Ибо это смерть для дыхания жизни – стать жидкостью, и смерть для этой жидкости – стать твердой. Но из такой твердости идет жидкость, и из такой жидкости – дыхание жизни.

Путь вверх и путь вниз – один и тот же. Тождественны начало и конец…

Живые и мертвые – одно и то же, и то же пробужденные и спящие, молодые и старые: первое, изменившись, становится последним, а последнее, изменившись, первым.

Ибо время – это ребенок, играющий в шашки, и ход всегда за ним.

Тому, кто, очищенный, разорвет этот порочный круг

И снова вдохнет воздух рая – приветствия!

Там во дворах Гадеса ты найдешь

Слева манящий кипарис, высокий и яркий,

Из-под корней которого течет вода Забвения.

Не приближайся к ней: прибереги на время твою жажду.

Ибо на другой стороне – и дальше – бьет

Из бездонного пруда прозрачный поток Памяти,

Холодный, полный свежести. Возгласи его стражам так:

«Я дитя земли и звездного неба:

Знайте, что я тоже небесный – но опаленный и томим жаждой!

Я погибаю: дайте же мне поскорее тот чистый глоток

Ледяной Памяти! И из того божественного фонтана

В тот же миг дадут они тебе испить.

Осушив ее залпом, ты, вместе с другими героями,

Будешь править вечно.

Начикетас сказал: «Сомнение возникает после смерти человека. Одни говорят: „Он есть“, другие: „Его нет“. Да узнаю я это, обученный тобой. Вот третий дар из даров».

Яма сказал: «Даже боги до сих пор сомневаются здесь, ибо нелегко распознать это тонкое рассуждение. Выбери себе другой дар, Начикетас, не обременяй меня. Освободи меня от этого».

Начикетас сказал: «Даже боги – и то сомневаются здесь, и ты, бог смерти, сказал, что это нелегко распознать. Не найти другого наставника в этом, равного тебе. Нет никакого другого дара, равного этому».

Яма сказал: «Выбери себе в дар сыновей и внуков, что проживут сотню лет; множество скота, слонов, золото, коней; выбери себе во владение обширные угодья на земле и живи сам столько осеней, сколько хочешь.

Если ты считаешь это равным даром, выбирай себе богатство и долгую жизнь, процветай, Начикетас, на великой земле, я сделаю тебя обладателем всего желанного.

Какие ни бывают недостижимые желания в мире смертных – проси себе вволю все, что желаешь. Вот красавицы на колесницах, сопровождаемые музыкой, – такие недоступны людям. Пусть, подаренные мною, они служат тебе, Начикетас. Не спрашивай только о смерти».

Начикетас сказал: «Преходящи эти удовольствия у смертного, о разрушитель людей, они иссушают жар всех чувств, да и жизнь коротка. Пусть же остаются у тебя повозки, танцы, пение.

Не должен человек радоваться богатству: разве сможем мы владеть богатством, если увидим тебя? Будем ли мы жить, пока ты правишь? Лишь этот дар следует мне избрать.

Кто из подверженных уничтожению и смерти внизу на земле, после того, как приблизится к неуничтожимости и бессмертию, станет радоваться слишком долгой жизни, думать об удовольствиях, рожденных внешней оболочкой и страстью?