Дорога, которой нет в расписании

Глава 1. Колготки и страх

Я стоял в углу, прижавшись спиной к холодной стене. Резинка колготок неприятно  давила на живот, а внутри меня всё сжималось от страха. Отец наказал меня, и это значило, что я должен стоять в углу. Молча. Не задавая вопросов, не оправдываясь и не прося снисхождения.

В комнате было темно, только из коридора пробивался узкий луч света. Время тянулось очень медленно.

Сначала я просто скучал. Рассматривал облупившуюся краску на стене, слушал, как за дверью скрипят стулья, как щелкает переключатель телевизора.

У меня затекли ноги и казалось, что этой пытке не будет конца. Но сказать об этом означало бы снова привлечь внимание отца и вызвать его недовольство.

А он и без того был зол.

– Будешь стоять тут, пока до тебя не дойдёт, – сказал отец, захлопывая за собой дверь.

Потом я почувствовал, как подступает новая беда – мне захотелось в туалет. Я терпел, сколько мог. Потом еще. И еще. Я боялся сказать об этом отцу.

Боялся, что он разозлится и я услышу его глухое -"ты что, издеваешься?"

Мне хотелось разрыдаться, но я упорно загонял слезы внутрь себя. Знал, что у меня нет ни одного родного или даже просто близкого существа, перед которым я мог расплакаться, коли тому нашлась причина.

И меньше всего мне хотелось проявлять свою слабость перед отцом.

Потому что, согласно общепринятым правилам, мужчина должен переносить трудности с каменным лицом и стиснув зубы.

Так говорил мой отец.

Я собрал в кулак всю свою волю, и крепился. Ведь я все-таки был мужчиной, хотя и маленьким.

Поэтому я терпел до последнего. А потом просто описался.

Я до сих пор помню как по моим ногам текла тёплая, почти горячая струйка мочи и чувствую такой стыд, страх и непонимание, словно это случилось вчера.

В тот момент я чувствовал себя раздавленным, смятым и уничтоженным.

Когда отец снова зашёл в комнату, на его лице были не удивление, не злость и не презрение – просто недоумение.

– Почему ты мне ничего не сказал? – спросил он.

Я молчал. От пережитого у меня горели щеки и не знал, что ему ответить.

Он не ударил меня, не стал орать, не обозвал. Просто пожал плечами и ушел. Будто ничего и не случилось. А у меня внутри что-то перевернулось и умерло по отношению к отцу.

Он никогда не был жестоким. Не бил нас, не издевался и не кричал без причины. Ему просто было всё равно. Лишь бы его не трогали.

Может быть в молодости он был другим.

Но я узнал отца, когда он уже был взрослым и равнодушным.

Глава 2. Сигареты

Прошло несколько лет.

Я стоял с пацанами за клубом, мы курили. Табачный дым резал глаза, щипал горло, но я не подавал виду. Тут же, за углом, проходил отец. Он шел платить за телефон в местное отделение связи. Увидев меня с сигаретой он не замедлил шаг, лишь бросил через плечо:

– Дома поговорим.

Вернувшись домой я ждал мужского разговора или заслуженной взбучки.

Думал, что отец возьмет меня за плечо, посмотрит в глаза и скажет что-то важное. Может быть даже впервые назовет меня сыном.

Но он просто сказал матери:

– Он курит. Я видел его с сигаретой.

Отец не назвал меня по имени, просто сказал безликое – он.

Вот и всё. Я не знал, чего ждал от него, но точно не этих слов. Они засели эдаким червячком где-то в моём подсознании, но я решил не придавать этому значения.

Зато в тот момент я чётко понял, что хочу прожить свою жизнь совершенно иначе. Что мои дети никогда не будут расти рядом с человеком, который живет только по инерции.