Конечно же я прибыл лишь к ночи и меня даже никто не удосужился встретить. Странная работа: едь туда, прибудь сюда – на что я ещё мог рассчитывать, как не на это!?
Позади лишь тусклые фонари и песчано-грунтовая дорога, теряющаяся где-то за поворотом в пылевом облаке.
– Мы тебя ждали! Ты ведь крысолов?
Я кивнул кудрявому силуэту, выбредшему откуда-то издали.
– Меня зовут Эльга. Идём со мной, а по пути я тебе всё объясню!
Эльга вышла на сумрачную дорогу и, своей перепачканной в мазуте рукой, махнула в сторону клубка света, откуда она и вылезла.
Спустя несколько шагов за новой знакомой, я очутился в шахте, настоящей шахте с деревянными распорками и дощетчатыми барьерами.
– Ты уже знаешь, зачем здесь?
– Оглянулась она на меня и увидела мои полные непонимания глаза.
– Конечно же нет. Придурки.
Смотри, эта шахта была создана для добычи бериллия ещё тридцать три года назад, но она крепче, чем выглядит на первый взгляд.
Спустя пару поворотов внутри лабиринта, мы вошли в лифт, и Эльга продолжила:
– У нас возникла проблема. Металлические болваны, помогающие нам, оказались не такими уж болванами и решили устроить что-то вроде восстания машин, но здесь, внутри.
Мы спустились в какую-то абсолютно не уютную комнату, обшитую вокруг досками и брёвнами.
– Вот, что они из себя представляют. – Из ниоткуда она вытащила распотрошонный корпус робота с ленточными металлическими конечностями и плоской головой, на которой красовались два потухших круглых фонарика.
– Этого удалось угомонить твоему… Так сказать, сменщику, несколько дней назад.
– О-о-о, добро пожаловать в самое лучшее место в этой глуши! – В комнату вошёл короткостриженный парень лет тридцати в жёлтой от пота майке и такой же перепачканный мазутом, как и Эльга.
– Это Рон, ещё один служитель в этой дыре. Больше никого не осталось, остальные либо сбежали, как крысы с тонущего корабля, либо просто пропали без вести.
– Меня назвали в честь актёра нулевых, мои родители просто обожали его за…
– Перлман? – Перебил я. Конечно же я знаю его.
– Чел, почти, но нет…
– Уизли. Его родители назвали его в честь Рона, мать его, Уизли. – Вставила Эльга.
«Очень смешно. «Ха-ха» – они сыграли небольшую шутку над тобой, парень.
Мы столкнулись взглядами с Эльгой и лёгкой улыбкой поняли мысли друг друга.»
– Так, парни, у нас много работы. – Прервала неловкую паузу Эльга.
– Здесь у нас что-то вроде капитанской каюты, она же теперь твоя спальня и… А как тебя зовут? – Она посмотрела на меня карими глазами в поиске имени, подходящего бы под мою внешность.
Но мой дважды перебитый нос, полузакрытый от постоянного нервоза веком правый глаз и жёсткая щетина давно уже не говорят о том, что это милого парня когда-то назвали…
– Кристофер. – Ответил я прокуренным, хриплым голосом.
– Крис, можно так? Сразу подумала, что тебя зовут Крис. Так вот…
– Ламберт? – Вопросительно добавил Рон. – Кристофер Ламберт?
Если он имеет в виду, что меня назвали в честь актёра Кристофера Ламберта, то это было бы очень круто, но есть ведь не менее крутые Кристоферы, например, Ли, Ллойд, Уокен… Да кого я обманываю!?
– Кристофер Робин, мои покойные предки просто обожали сказку про плюшевого медведя. – В памяти всплыли тёплые, горькие воспоминания.
