О любви ко всему живому

Автор

Страниц

200

Год

2008

Великолепная книга Марты Кетро представляет собой не только восхитительную историю о любви, но и важные размышления о сущности этого сложного и прекрасного чувства. Часто мы ограничиваем понятие любви только отношениями между мужчиной и женщиной, не замечая всей его широты и разнообразия.

Изначально, мы рассматриваем свою любовь как ценный дар, который несем на растянутых руках, ощущая себя будто щедрый благодетель. Однако, порой нам совсем не легко понять, почему человек, которого мы так щедро одариваем своими чувствами, не испытывает такого же восторга и благодарности.

Затем, эта любовь может превратиться в непригодную для переноски чемодан без ручки. Нам неудобно его носить, но жалко бросить. Мы запутываемся в веревках и оковах, которыми себя и друг друга обволакиваем. И в какой-то момент она превращается во меч, готовый снести головы всех, кто осмеливается отвергнуть нас.

Герои произведений Марты Кетро, будь то новые или уже знакомые нам, отправляются по пути ошибок и глупостей, как это присуще простым людям. И в конце, они всегда находят настоящую любовь - в своей жизни и в жизни всех живых существ, с которыми встречаются на своем пути. Они учат нас ценить каждый момент, каждую встречу и каждое эмоциональное переживание, которое нам дарит эта непредсказуемая и прекрасная сила.

Читать бесплатно онлайн О любви ко всему живому - Марта Кетро

Везде эти женщины, свихнувшиеся на отношениях, не на сексе (ах, если бы) – на липкой белесой субстанции, пачкающей пальцы, которую они называют любовью. За каждой тянется клейкий след: люби меня – потому что я тебя люблю; спи со мной – потому что я тебя люблю; не спи с другими – потому что я тебя люблю; работай для меня – потому что я тебя люблю. Не смей быть счастливым без меня – потому что я тебя люблю.

И не понять, когда это начинается, ведь сначала всего-то и нужно – прижать его руку к своему лицу (сначала к щеке, потом чуть повернуть голову, губы к ладони, обежать языком линию сердца, прикусить пальцы). Серебро на безымянном, царапина на запястье. Думала, жизни не хватит, чтобы перецеловать.

А глаза были вот какие: медовые. На лугу, где трава пожелтела, где пчелы собрали запах от красных цветов, и от белых, и от всех трав; где солнце разливало золотое молоко – там заглянула и подумала: не насмотреться.

И во всякой толпе обнимала, прижималась боком, и грудью, и спиной, вилась вокруг, как лисий хвост, трогала и ладонью, и локтем, и коленом, и плечом. Запускала руку под рубашку, гладила, царапала и щипалась тоже, потому что невозможно не прикасаясь. Думала, не отпустить.

Только не уходи, миленький, никуда от меня не уходи, дай на тебя смотреть и сам на меня смотри, и трогай, и улыбайся. Если надо, я под дверью подожду, только не долго. Работай, конечно, главное, не отворачивайся от меня, никогда не отворачивайся. Сделай так, чтобы я была спокойна, думай обо мне все время. Просто пообещай. Мне никто не нужен, кроме тебя, и тебе никто не нужен, раз я есть.

Почему так нельзя? Почему нельзя всегда быть вместе, за руки держаться, разговаривать? Разве это плохо? Есть правда: любить. Есть предательство: обманывать. Всего-то честности хотела.

Как только ни обнимала: и дыханием одним, и плющом, и паутиной, и железом. Убегает.

Плакала, курила, объясняла, кричала, проклинала, прогоняла. Возвращается.

Чтобы мучить? О чем думает? О чем ты, гадина, думаешь, глядя на меня желтыми глазами, чем ты пахнешь опять, чем ты опять пахнешь, что у тебя в волосах, сколько можно врать, о чем ты думаешь, скажи мне, скажи…

Не скажет. Потому что не любит лгать, но нельзя же сказать, как есть – что думает он об утке-мандаринке, которая на закате вплывает в оранжевую полосу на воде и выплывает, возвращается и снова уплывает.

Улыбайся всегда, любовь моя

роман

Всякое совпадение текста с реальностью не имеет особого значения.

Часть 1

«Единственный сын великого хана, заблудившись во время охоты (чем начинаются лучшие сказки и кончаются лучшие жизни), заприметил между деревьями какое-то сверкание»…
В. Набоков. «Дар»

Очень рано меня стала беспокоить быстротечность мужской юности. Мне шестнадцать, ему двадцать два, а через четыре года у него уже брюшко. Мне двадцать один, ему тридцать, проходит пара лет, и вместо принца – лысый, отечный, ленивый мужик. Мне двадцать четыре, ему девятнадцать, но героин превращает его в развалину прямо на моих глазах. Стало казаться, что эти цветы увядают у меня в руках, рассыпаются в пыль или расплываются гнилью. И вот однажды я встретила юношу, который пообещал не стареть.

– Мы не умрем от этого? – спрашивала я, входя в очередную дверь, которую он открывал для меня.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: