Воин на полставки

Пролог

– Лао Айли-и-ин… – сипло протянул невысокий, но довольно крепкий мужчина.
Возраст его подбирался к той самой отметке, когда после очередного сражения приходится смазывать поясницу густым слоем успокаивающего бальзама с охлаждающим эффектом. Но был у него еще порох в пороховницах, а кинжалы – в расписных ножнах на поясном ремне.
– Чэ Лонгвэ-э-эй, – с играющей на губах улыбкой вошла в переулок девушка, едва справившая свое совершеннолетие.
Ее темные волосы были стянуты в два пучка, в больших карих глазах читалась усмешка, а правая бровь изящно изогнулась. Подол пышного ханьфу цвета спелого персика с широким бордовым поясом волочился за юной особой по земле. За поясом в длинных черных ножнах теплился ее личный Соуль. Исключительное оружие, доступное далеко не каждому жителю Сакурана.
– Вы знали, что хорошего воина любопытство никогда не доводит до добра? – скривив тонкие обветренные губы, поинтересовался мужчина.
– Если бы не мое любопытство, – несмотря на скрытую угрозу, промелькнувшую в голосе собеседника, непринужденно ответила Айлин, – я не узнала бы, что в ближнем окружении Императора крутятся люди с гнильцой. Такие, как вы, господин Чэ.
Лонгвэй нервно облизнул потрескавшиеся губы.
– Отыскав компромат на вас, я уверена, что и с поиском ваших сообщников разберусь до первого снега, – продолжила девушка, склонив голову набок. – И… господин Чэ, – капризным тоном добавила мечница, заметив, как собеседник медленно вынимает кинжалы из ножен, – неужели вы думаете, что о вашем поступке никто не узнает? А как же ваш дорогой сыночек? Какого будущего вы хотите для сына убийцы?
Последнее слово Айлин процедила сквозь зубы. Игриво-расслабленное выражение лица в мгновение ока сменилось каменным, а стоило девушке взяться за рукоять своего Соуля, бывший собеседник превратился в противника.
С отчаянным криком мужчина бросился на хозяйку его положения при Императорском дворе, однако в последний момент девушка ловко скользнула в сторону. Один из кинжалов просвистел над ее ухом в нескольких сантиметрах, но Лао Айлин не была бы дочерью прославленного генерала, если бы не смогла справиться с предателем, пусть и главой небезызвестного клана Чэ.
Она с самого начала знала, что эмоции оппонента возьмут верх. Лонгвэй никогда не отличался хладнокровием. Ни в быту, ни в бою. Вот сейчас он и допрыгается. В убийстве ее никто не обвинит, а казнь за предательство – вещь вполне естественная.
Отдалившись от противника на относительно безопасное расстояние, Айлин завершила начатое – вынула Соуль из ножен. Острое лезвие разрезало воздух, а на кончике заиграл солнечный лучик. Заиграл, хоть переулок и был погружен в тягучую тень.
Но глава клана Чэ не стал тратить драгоценное время на то, чтобы полюбоваться Соулем генеральской дочери. Вихрем налетел на девушку, которая тут же увернулась от выпада. А затем снова. Длинное лезвие отбивалось от двух кинжалов одновременно. Выпад за выпадом. Продолжаться это действо могло целую вечность, потому что уступать в битве не на жизнь, а на смерть не собирался ни один из воинов.
Мгновение – и лезвие меча Айлин сверкнуло. Вспышка яркого света едва не прожгла противнику оба широко распахнутых глаза, и Лонгвэю пришлось ослабить натиск, несмотря на ярость, кипевшую внутри и прожигавшую внутренности не хуже вспышки, норовившей лишить зрения.