Сполохи детства

Все счастливые алкоголики счастливы одинаково, все несчастные ведут себя очень по-разному. Мой биологический отец был несчастлив, и пил очень нехорошо. Алкоголь был его главным и единственным увлечением. Поначалу отца еще интересовали книги. Только детективы и фантастика. Но потом и к книгам он остыл. От постоянной неудовлетворенности жизнью (откуда ей было взяться?) он то и дело впадал в буйное помешательство. До белой горячки дело не доходило, но, выпив, он становился агрессивным, терял контроль над собой, и избивал мать.

Моя память включилась слишком рано. И потому из нее, к несчастью, так и не стерлись досадные эпизоды неправильного детства. Я помню, как просыпался от криков. Как выбегал из спальни, шлепая по линолеуму босыми ножками. И кидался на отца, трясущего мать, как тряпичную куклу, с кулаками. У него было красное перекошенное лицо, и пахло от него всегда перегаром. Он отбрасывал меня одним ударом, и я летел через коридор, и падал. А мать кричала надрывно: «Не смей! Не смей бить ребенка, подонок!»

Мне было больно. Я скрывал синяки от воспитателей, опасаясь, что меня заберут из семьи, и отдадут в детский дом. Об этой страшной возможности мне как-то раз поведала мать. Подозреваю, для нее было важно, чтобы я скрывал происходящее. И я скрывал. Ночью глотал слезы обиды и страха, и в конце концов засыпал, думая о том, что вырасту – и убью отца.

На следующий день все повторялось снова… И я опять, превозмогая страх, кидался на защиту матери… И получал свое.

Однажды случилось то, что и должно было случиться. В очередной раз надравшись, он убил ее, пырнул ножом. Но врачи в наше время творят чудеса. Она должна была умереть, но не умерла. И в больнице через некоторое время ее оживили. Вырезав, правда, некоторые пострадавшие внутренние органы.

Отец вскоре после клинической смерти и операции матери объявился. Прилетел, как ангел смерти к недобитой жертве. И она, удивительное дело, решила его простить. Он умолял, клялся, что все осознал. К счастью для меня, да и для матери, она все же передумала – под давлением одного из врачей. Он четко обрисовал ей перспективу.

– Хочешь умереть, – сказал он, – вперед…

Умирать мать не хотела. И осталась жить.

За пару месяцев до больничного кошмара она подарила мне мечту – собаку, щенка спаниеля. Обожаемое теплое существо согревало меня, когда было особенно невыносимо.

Пока мать лежала в больнице, заботу обо мне взяла на себя бабушка. Я переехал к ней. Но собаку она приютить отказалась наотрез. Но я ждал, каждый день ждал, встречи – со своей собакой. Не зная, что отец уже продал щенка, потому что заботиться о собаке не собирался. Да и деньги были нужны на выпивку.

У подонков очень низкий душевный порог. Чаще всего они понятия не имеют, что причиняют страдания другим. Хотя есть и такие – кто причиняет их намеренно. Но мой отец действительно не понимал, что делает что-то не так. Даже увечья, нанесенные матери, он не считал смертным грехом. Просто – так получилось…

Когда мне уже было лет четырнадцать, он вдруг объявился на пороге. Привез краденый мопед.

Скрывать, что мопед сперли его сомнительные знакомые, папаша не собирался.

– Лучше это… на природе только на нем катай, Степк, в городе не надо, – сказал он, распечатал пачку сигарет, протянул мне, – куришь?!