Охота на ламию. Институт неблагородных

ПРОЛОГ

Он любил — поистине любил — своё новое увлечение. Оно удовлетворяло все скрытые от благонравного общества потребности мужчины, его жажду подчинять и лишать силы, порабощать и унижать.Чтобы до того, как его клыки сомкнутся на шее жертвы, увидеть ужас в её глазах.

— Пожалуйста, гранд, — пролепетала одна из них. Его вторая Пришлая.  — Я ничего дурного не сделала.

— Конечно, сделала, милая, —  почти с сожалением произнёс он. — Ты явилась в чужой мир и хочешь запятнать его нечистым Даром. Ты ведь кровопийца, ламия, этим всё сказано! А хорошенькое личико —  всего лишь ширма.

Девушка отшатнулась, желая скрыться в темноте липовых алей и добежать до спасительных ворот Кломмхольма, института неблагородных, как его называли Истинные расы. Приют Пришлых, женщин, призванных из иных миров, чтобы послужить Дольнему миру хотя бы частичкой магии, заключённой в их хрупких телах.

Но жертва не учла, что он видит ночью лучше, чем днём.

— Твой обучение окончилось, — сорвалось с его полных чувственных губ, которые с удовольствием оставили бы синеву на белой шее третьекурсницы.

Интересно, она всё ещё девственница или уже нашла себе покровителя? Эти Пришлые только в первое время робкие и наивные, а потом, каков бы ни был их изначальный мир, быстро адаптируются к новым условиям.

Жертва застыла лишь на мгновение, а потом открыла рот, чтобы истошно завопить. Вот ведь, дурёха, он не собираелся  лишать её ни чести, ни жизни!

Мужчина вздохнул и достал из кармана желтоглазый перстень, висящий на цепочке лунного цвета. Сейчас всё будет кончено!

Девушка завопила, но из её горла донеслись лишь сиплые хрипы. Он неизменно делал всё по правилам: сначала немного придушить, чтобы не привлекать  внимания, оградить периметр охранными знаками, позволяющими отвести чужие взгляды, а потом лишить Дара.

В голубых глазах жертвы застыл ужас. Жаль, он искажал черты некогда милого лица, теперь эта последняя эмоция навсегда станет маской Пришлой.

Мужчина направил амулет на девушку и равнодушным голосом принялся читать по бумажке заклинание. Он знал его наизусть, но не желал видеть её глаз! В такие минуты жалость, направленная на палача, становилась острым кинжалом, ранящим спокойную душу и сеющим сомнения.

Вязь заклинания успокаивала его, вот и последние слова растворились в воздухе. Цепочка нагрелась, а камень вспыхнул ярко-жёлтым. Надо закрывать глаза, как его учили, но мужчина выстоял. Нет, если ты Палач, веди себя не как трусливый убийца, а как представитель древнего закона, блюдущего чистоту крови.

Горло сдавила невидимая рука, но потом Сила нашла себе другой объект. Истинная кровь священна, а вот Пришлый Дар — то, что нужно Пожирателю, как называли камень.

Вспышка повторилась, а хрипы девушки внезапно смолкли. Вскоре, когда способность видеть вернулась к нему, мужчина обернул камень охранным полотном и спрятал амулет в карман, лишь после подошёл ближе. Взглянуть на дело своих рук.

Жертва сидела на коленях, будто молилась Богам. Её обескровленные губы что-то шептали. Может, она вспомнила молитвы, принесённые из другого мира? В любом случае, они ей не помогли.

 Светлые волосы разметались по плечам, институтская форма всегда казалась ему убогим рубищем, а теперь и вовсе выглядела, как линялая тряпка побирушки-сироты.