Гуляющие в ночи

– Ты глянь, какого вампира показали! – Вита одобрительно кивнула на монитор. – Образованный, добрый, заботливый!

– Заботливый вампир, – фыркнула Марго. – Звучит как пушистый ежик.

– Просто современный образ! – обиделась сестра.

– Мне точно не понять этого, – закатила глаза Марго, с нежностью поглядывая на фотографию Бела Лугоши.

– Разве только классические вампиры могут существовать? – кажется, Вита снова собралась читать лекции.

– О, конечно, нет, но блестки им выдать могла только Майер, – усмехнулась Марго.

– Стефани Майер – нормальный писатель! – заявила Вита. – Только ты ее пустым местом считаешь.

– Ага, я, Стивен Кинг1 и остальное образованное общество. И как человек, игравший роль Седрика Диггори, согласился так пасть в глазах кинозрителей?

– Он сыграл вампира для нового поколения, такого же настоящего, как и все остальные образы!

– Настоящий вампир – это Носферату! – вскрикнула задетая Марго.

– Ты еще Дракулу назови! – в голосе сестры звучала ирония. – Совсем не затертое имя.

– Чушь! Влад Цепеш никогда не был вампиром, это историческая правда.

– Тогда зачем тебе эта фотка в «вампирском углу»? – Вита ткнула пальцем в сторону фото Лугоши в костюме Дракулы.

– Он – хороший актер, который действительно умел играть.

– Он даже язык не смог выучить для роли! Зубрил каждую фразу с нужным акцентом!2

– Да лучше такой подход, чем диалоги, которые пишет олигофрен! – всплыла Марго.

– Глупо так думать! – Вита нахмурилась.

– Глупая Майер, что взяла писать романы.

– Ты не хочешь услышать, – тихо вздохнула Вита и скрылась за дверью.

«Да как это можно слушать? Я никогда не пойму, как можно было опошлить идею вампиризма. Они бы этого Эдварда в секс-символы записали, – с отвращением Марго удалила фильм, который смотрела сестра. – И как я позволила оскорбить мой компьютер?!»

Девушка вздохнула и включила музыку. Злость на сестру начала исчезать. А может это радость из-за вокалиста Saltatio Mortis? Марго добродушно хмыкнула, обводя взглядом свою комнату. Однотонные багровые обои, бра на стене, имитирующие подсвечники, на окне вместо тюля черная органза с вышитым по краю терновником. Кованая кровать, из ИКЕИ правда, но все равно красивая. Две резные этажерки из темного дерева, полные книг по мистике, психологии, истории и романов. Куда же без них? Джейн Остин, Оскар Уайльд, Виктор Гюго, Нил Гейман, Чарльз Диккенс и подобные им теснились на полках. С одной стороны выглядывал Бальмонт, с другой – Бодлер.

«Эти люди не зря взялись за перо», – с тихой грустью подумала Марго.

Она прошла вдоль этажерок, ласково касаясь кончиками пальцев корешков книг. Они казались такими теплыми, такими родными…

– Маргарита! – позвал с кухни высокий голос.

– Иду, мама, – вздохнула Марго и с неохотой покинула комнату.

Мать снова возилась с духовкой, пытаясь впихнуть в нее форму с бисквитом.

– А я думала, что ты повар только на работе, – улыбнулась Марго.

– В наших с тобой случаях профессия – и призвание, и диагноз.

– Я рада, что учусь на психиатра, – Марго помогла матери с формой, и они вместе захлопнули дверцу духовки.

– Твоя сестра расстроена, – улыбка слетела с лица матери, а следом и с дочери.

– Я не виновата, что у нас разные вкусы.

– Но ты же знаешь, что нельзя смеяться над чужими интересами.