Многоликое средневековье (сборник)

Многоликое средневековье… От этой эпохи нас отделяет более пятисот лет, но дело не только во времени. В истории европейской культуры за эти пять веков произошли большие изменения, человечество стало намного более цивилизованным и рациональным. Сегодня принято считать, что мы знаем о мире и о человеке все. Из нашей жизни исчезла тайна, мир стал более простым и обыкновенным. Для школьника двадцатого столетия является азбукой то, над чем бились многие умы в шестнадцатом веке. Человечество стало старше и, как это часто происходит у повзрослевших детей, начало решать другие, более «важные» и «серьезные» задачи. Однако даже у взрослых в душе иногда рождается ностальгия по детской непосредственности, умению искренне радоваться и горевать, удивляться тайнам окружающего мира. Кто из нас хотя бы изредка не мечтал оказаться в средневековье? Кто хоть раз в жизни не поддался магии этого времени? В наших рациональных душах живет ностальгия по давно ушедшим временам, по великим людям и идеям, которых так не хватает в наши дни, ностальгия по Неведомому. За прошедшие столетия изменилось многое и в то же время не изменилось ничего. Иным стал облик земли и людей, но прежними остались человеческие проблемы и мечты, и где-то в глубине души не исчезла тяга к истинной Красоте, Любви, Благородству, Отваге…

Мы смотрим на средневековье со стороны и немного свысока. Однако если бы мы попытались не только судить, но по-настоящему понять дух тех времен, то стороннего наблюдения было бы недостаточно. Для этого необходимо слиться с прошлым, пожить в нем, стать хотя бы на мгновение одним из его современников. Пока мы смотрим со стороны, как зрители в театре, средневековье кажется похожим на театральное представление. Вот одна из фигур на мгновение приоткрывает занавес, и перед нашими глазами предстают величественные соборы, устремленные в небо, благородные дела и великие жертвы, совершаемые Рыцарями и Дамами во славу Господа. Но вот открывается другая сцена – и горят костры инквизиции, на которых сжигают сотни невинных, а соседи наперегонки спешат обвинить друг друга в ереси перед «святой матерью-церковью», чтобы заполучить часть имущества и денег казненного. Новая сцена – и слышна изящная музыка и песни менестрелей, прекрасные баллады, повествующие о великих подвигах и вечной любви. А другая сцена показывает пьяное застолье в замке какого-нибудь мелкопоместного барона, где в пиршественной зале лежат вповалку пьяные вояки и в поисках объедков бродят псы. Еще одна сцена – средневековые мудрецы, алхимики и мистики пытаются проникнуть в тайны природы и открыть новые, неизвестные доселе законы. А с очередной сценой открываются темнота, невежество и жестокость, царящие в душах простых людей… Так много ликов у одного времени. Это многообразие противоречий может показаться парадоксом, но только до тех пор, пока мы не поймем единую внутреннюю суть, скрытую за всеми этими масками.

История проходит свои циклы, и, хотя внешние формы постоянно меняются, в мир с определенной периодичностью возвращаются одни и те же Принципы, перед человечеством ставятся одни и те же задачи. То, что было актуально для средних веков, может перестать быть таковым в эпоху Просвещения и опять обрести значимость в конце ХХ века. В тот период средневековья, о котором в основном пойдет речь в этой книге (XII—XIII века), Европа переживала перелом, в прошлое уходили выработанные веками привычные общественные формы, старая культура, религия, наука и искусство, и на смену им приходили новые, в то время еще неизвестные. Современный мир переживает подобный переломный момент, уже видны знамения новой науки, нового искусства, новой философии, но будущее пока скрыто в тумане.