Летним днем - Фазиль Искандер

Летним днем

Страниц

25

Год

2010

"Мне потребовалось узнать, как это произошло, и я решил потихоньку заглянуть в газету. - Хотите почитать? - быстро спросил он, замечая мою несовершенную попытку и подавая мне газету. - Нет, - ответил я и, по тоналки ощущая, что его душа ищет общения, добавил: - Вы великолепно говорите по-русски. - Да, - согласился он, и его яркие глаза стали еще более светлыми, - это моя гордость, но я всегда изучал русский язык со школьных времен. - Ну и откуда такой интерес? - удивился я. - Да, - сказал уже с оживлением он и добавил с загадочной улыбкой: - Догадайтесь, зачем? - Не знаю, - сказал я, слегка замедляя проявление общительности, если, конечно, оно проявлялось у меня. - Чтобы лучше понимать Достоевского? - Именно так, - подтвердил он и отодвинул пустую чашку..."

Так начинаеться наш общий разговор на уютной кафе. Мне было удивительно интересно, почему этот незнакомец так активно изучает русский язык. Именно так начался широкий круг наших знакомств и интересный диалог, который мы оба помним до сих пор. Оказалось, что его страсть к русскому языку связана с желанием погрузиться в мир великого русского писателя - Федора Достоевского. Его любовь к русской литературе и глубокое понимание Достоевского, вызвали во мне восхищение и желание поделиться своими впечатлениями. Мы провели целый вечер, обсуждая произведения великого писателя и делясь своими историями. Этот случай стал началом нашего долгого и теплого дружеского общения.

Читать бесплатно онлайн Летним днем - Фазиль Искандер

Фазиль Искандер

Летним днем

В жаркий летний день я сидел у лодочного причала и ел мороженое с толченым орехом. Такое уж тут мороженое продают. Сначала накладывают тебе в металлическую чашечку твердые кругляки мороженого, а потом посыпают сверху толченым орехом. Наверное, можно было попросить не посыпать его толченым арахисом (если уж быть точным), но никто не просил, поэтому не решился и я.

Юная продавщица в белоснежном халате, на вид прохладная и потому приятная, работает молча, мягко, равномерно. Никому не хочется менять этого налаженного равновесия. Жарко, лень.

Цветущие олеандры бросают негустую тень на столики открытого кафе. Сквозь их жидковатые кусты с моря задувает спасительный ветерок. От истомленных розовых цветов потягивает сладковатый гнилостный запах. Сквозь ветви олеандров виднеется море и лодочный причал.

Вдоль берега время от времени медленно проходят лодки рыбаков-любителей. За каждой лодкой по дну волочится самодельный трал – кошелка на железном обруче.

Сегодня суббота. Рыбаки ловят креветок, готовятся к завтрашней рыбалке. Иногда лодка останавливается, сидящий на корме подтягивает канат и вволакивает в лодку тяжелую от ила и мокрого песка кошелку. Склонившись, долго выбирают из нее креветок, выбрасывая за борт шлепающие пригоршни ила. Освободив кошелку, они ополаскивают ее в воде и забрасывают за корму, стараясь держаться подальше от трала, чтобы близость лодки не пугала креветок. Они проходят очень близко от берега, потому что в такую погоду креветки выбираются к самой кромке воды.

На верхнем ярусе причала пляжники ожидают катера. Из воды доносятся азартно перебивающие друг друга голоса мальчишек. Они просят, пожалуй, скорее требуют, чтобы пляжники бросали в воду монеты. Туговато поддаваясь на эти уговоры, пляжники время от времени швыряют в воду монеты. Судя по их лицам, склоненным над барьером причала, большого веселья от этого занятия они не испытывают. Один из пацанов все время отплывает подальше от причала и требует, чтобы бросали в глубину. Блеснув на солнце, монета иногда летит в его сторону. Здесь достать ее трудней, зато нет соперников, и он спокойно работает один.

Некоторые пацаны прыгают за монетами прямо с пристани. Звук шлепающегося в воду тела, детские голоса обдают свежестью. Когда катер с пляжниками отходит от причала, те из пацанов, которым удалось поймать несколько монет, прибегают наверх и покупают мороженое. Мокрые, дрожащие от холода, громко звякая ложками, они поедают свою порцию и снова бегут на причал.

– Здесь свободно? – услышал я над собой мужской голос.

Возле моего столика стоял человек с чашечкой мороженого и свернутой газетой в руке.

– Да, – сказал я.

Он кивнул головой, отодвинул стул и сел. Занятый морем, я не заметил, как он подошел к моему столику. По выговору, по едва заметной растяжке слов я догадался, что он немец. Это был загорелый человек лет пятидесяти пяти, с коротким энергичным ежиком светлых волос, с чуть асимметричным лицом и яркими глазами.

Сейчас в руке он держал одну из черноморских русских газет. Некоторое время он просматривал ее, потом усмехнулся и, отложив газету, принялся за мороженое. Усмешка усилила асимметрию его лица, и я подумал, что привычка усмехаться таким образом, может быть, слегка стянула в сторону нижнюю часть его в остальном правильного лица.