Все жанры Все авторы
Анализ стихотворения Николая Гумилева «Заблудившийся трамвай» - Николай Хрипков

Анализ стихотворения Николая Гумилева «Заблудившийся трамвай»

Страниц

10

Год

—

Дорога трамвая – это не просто маршрут, это аллегория пути Поэта и всего человечества. Мы часто сбиваемся с курса, теряем ориентиры, как будто застряли в бесконечном круговороте. В hopsе нас уносит трамвай, не ведая, куда. Этот вагон стремительно мчится сквозь века и континенты, его направление остается загадкой. Но в какой-то момент судьба приводит нас обратно на исходную точку. Путь завершен, круг замкнулся.

На одной из улиц Петрограда Поэт вновь оказывается на подножке трамвая, его сердце замирает от знакомых призывов города, словно обращает к нему неотрывный взгляд Исаакиевского собора. Герой шагает по незнакомым улочкам, его сознание наполняется разнообразными звуками: гул трамваев, разговоры прохожих, смех детей и мелодии уличных музыкантов. Все это создает неповторимую симфонию городской жизни, которая переплетает прошлое и настоящее. В каждом звуке слышна история, в каждом шаге — поиски смысла, и, возможно, наш бег по этим улицам — это не просто путешествие, а путь к самопознанию.

Читать бесплатно онлайн Анализ стихотворения Николая Гумилева «Заблудившийся трамвай» - Николай Хрипков

© Николай Иванович Хрипков, 2024


ISBN 978-5-0065-0309-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Прекрасно то, что нравится независимо от смысла.

Иммануил Кант

Стихотворение «Заблудившийся трамвай» входит в поэтический сборник Гумилева «Огненный столп». Книга была издана осенью 1921 года уже после гибели поэта в издательстве «Retropolis» (Петербург – Берлин). Тираж сборника был очень маленьким: всего лишь тысяча экземпляров (второе издание 1922 г. – три тысячи). Сборнику предшествовало посвящение второй жене Гумилева Анне Николаевне (урожденная Энгельгардт).

В последний период творчества Гумилев уже перерос рамки акмеизма, литературного направления, у истоков которого он стоял.1

Путь трамвая – это путь Поэта и путь человечества. Мы не знаем истинного пути, мы заблудились, мы прыгаем на подножку трамвая, который нас несет неведомо куда. Вагон мчится через времена и страны. Его маршрут непредсказуем. Но в конечном счете он возвращается на круги своя. Всё – кольцо замкнулось. На петроградской улице поэт запрыгнул на подножку трамвая и вернулся в Петроград к Исаакиевскому собору. Герой бредет по незнакомой улице, до его слуха долетают различные звуки, производимые трамваем. И он видит в нем спасение, верит, что тот выведет его на истинный путь.

Шел я по улице незнакомой.
И вдруг услышал вороний грай,
И звоны лютни, и дальние громы.
Передо мною летел трамвай.

В этой звукописи и ужас, и смерть («вороний грай»), и прекрасное, мир искусства («звоны лютни»), и бескрайняя грозная Вселенная («дальние громы»).

Как я вскочил на его подножку,
Было загадкою для меня.
В воздухе огненную дорожку
Он оставлял при свете дня.

Поэт удивлен: как ему удалось оказаться в трамвае, несущемся с бешенной скоростью, подобном огненной комете.

Остановите, вагоновожатый,
Остановите сейчас вагон.

Ему уже ясно, что этот путь сулит бури, катаклизмы, смерть. Всё смешалось: страны, эпохи, лица. Героя страшит это, он хочет сойти с трамвая. Обращается к вагоновожатому с просьбой остановить вагон. Но кто он этот безликий вагоновожатый? Кто он, не слышащий просьб несущихся в его вагоне в неизвестность? Кто он этот всемогущий вожатый? Он остается глух к мольбам.

Поздно. Уж мы обогнули стену,
Мы проскочили сквозь рощу пальм,
Через Неву, через Нил и Сену
Мы прогремели по трем мостам.

Треугольник: Нева – Россия, Нил – Восток и Сена – Запад. Вершина треугольника Россия, откуда идет трамвай и куда возвращается.

В стихотворении есть такие строки:

Мчался он бурей, темной, крылатой,

Он заблудился в бездне времен…

Мучительное ощущение одиночества, затерянности в жизненном лабиринте возрастает. Равно как и другие скорбные мотивы – разлада души и тела, противоречий сознания. Г. Струве в поздней поэзии Гумилева находит печать таинственности, влияние У. Блейка. действительно, Гумилеву свойственно притяжение к философской аллегории, к объединению реально видимого и предчувствуемого – прозреваемого. Внимание направлено к тайнам духовного бытия человека, своему внутреннему состоянию.

И промелькнув у оконной рамы,
Бросил нам вслед пытливый взгляд
Нищий старик, – конечно, тот самый,
Что умер в Бейруте год назад.

Напрасно мы старались бы проследить маршрут трамвая. Он непредсказуем. Это мир хаоса со случайно выхваченными географическими точками. Герой не знает, где он будет в следующий момент. Нева, Нил, Сена, нищий старик в Бейруте в Ливане (или как тогда говорили, в Леванте), умерший год назад, стена (может быть, Великая Китайская стена?) … Эти блуждания трамвая не подвластны пониманию человеческим рассудком. Но хаос царит не только в пространстве, но и во времени. Здесь нет традиционного деления на прошлое, настоящее и будущее. «Оконная рама» – атрибут дома, но это дом на колесах, который несется сквозь времена и пространства, и человек – пассажир этого дома. Отзвуки проклятых вопросов врываются в его стихотворение:

Вам может понравиться: