Богиня забвения. Переход

– Бросай, парень! – скомандовал высокий мужчина в камуфляжной форме.

Оз вздрогнул, очнувшись от оцепенения. Вглядываясь в холодную темноту заброшенного пересохшего колодца, он почему-то вспомнил первые строчки детской считалочки, которую придумал его старший брат:

Топ-топ,

В колодец хлоп.

Том, Том,

Впусти в дом.

В овраг прыг,

Под куст шмыг.

Не спит враг,

Глядит в овраг.

Зачем-то мальчик зажмурил глаза перед тем, как бросить свой тощий мешок в эту бездну.

– Не бойся, парень, ты получишь свои вещи обратно, когда переберешься через стену. Мы переправим их через пару дней с помощью дрона. Охрана на границе почти не обращает на них внимания. Волноваться о своем барахле не стоит, лучше беспокойся о своей жизни. Там, у стены, мы не сможем тебе помочь. Но я уверен, ты справишься. Ты славный малый! А уже за стеной тебя встретят наши волонтеры. – Мужчина в камуфляже похлопал Оза по плечу, желая подбодрить.

Меньше всего Оз сейчас думал о своих жалких пожитках, хотя там и было кое-что ценное, памятное сердцу, как тот прощальный бабушкин подарок. Он вновь увидел перед собой полыхающий деревянный дом – среди голых деревьев, на фоне черного неба. Страх снова охватил его, а глаза наполнились слезами.

Мужчина в камуфляже повел Оза к небольшому грузовику. Открытый кузов был набит людьми, поэтому мужчина вновь обратился к мальчику:

– Тебе повезло, парень, ты займешь лучшее место. Садись рядом со мной.

Оз подчинился и устроился рядом с водителем.

– Как вас зовут? – машинально спросил Оз, не поднимая глаз.

– Том.

Оз удивленно посмотрел на водителя. Тот заметил этот взгляд и слегка улыбнулся.

– Каждого, кто сидит на этом месте, зовут Том. Так было давно условлено. Том – значит «тот, кто отводит на место». Да, знаю, не совсем правильная аббревиатура, но сути дела это не меняет. Том – это одновременно и имя, и позывной, и должность. Конспирироваться тоже помогает, так как наша работа не совсем легальна, сам понимаешь.

Он внимательно посмотрел на Оза.

– Сколько тебе лет, парень?

– Пятнадцать.

– Серьезно? Я подумал, и четырнадцати нет.

Оз обиженно отвернулся к окну.

– Я просто худой и не очень высокий.

– Ладно, не дуйся. Пятнадцать – это хорошо, взрослый почти. Родные есть?

– Был брат. Он пропал. Давно.

– За стену ушел?

– Не знаю, – ответил Оз и добавил после небольшой паузы: – Были еще бабушка и отчим.

– Так ты один остался? Значит, тебя на этой проклятой земле больше ничего не держит.

– Почему «проклятой»?

– Ты считаешь иначе? – удивился Том.

– Многим людям здесь живется трудно, но ИОКС становится лучше с каждым днем. Когда-нибудь она сможет…

– ИОКС? Не произноси этого имени здесь, – водитель нервно передернул плечами. Его щеки и толстая шея покрылись красными пятнами. – «ИОКС становится лучше». Ну ты даешь! Сам тощий, как полевая мышь, сирота, а еще находишь ей оправдания! Ты ведь не от хорошей жизни пойдешь за стену?

– Мне уже все равно. Меня бабушка заставила… – Оз запнулся, поняв, что сказал не то.

Водитель раскраснелся еще сильнее.

– Знаешь, парень, – процедил он сквозь зубы, – будь моя воля, я бы высадил тебя прямо сейчас на дороге! Но моя обязанность – довезти всех до дома. Я непременно доложу о тебе командиру, потому что если из-за твоего отношения кто-нибудь пострадает, я за себя не ручаюсь! Пойми, мы всего лишились, чтобы другим помогать. Я сутками работаю, рискую жизнью, пока моя семья прячется в лесу, с трудом выживает, но остается здесь, чтобы быть рядом со мной. А тебе, видите ли, все равно, тебя, видите ли, заставили!